Господин Наварг протянул руку в мою сторону, точь-в-точь, как царствующая особа для поцелуя. Хе, а турецкие сериалы нам на что? Преклоняю колено и касаюсь лбом ясновельможной кисти.
— Необычное выражение согласия, но можно и так. Мерон, девчонка на твоём попечении.
Крупный мужчина в чёрном отвесил весьма почтительный поклон и обратился ко мне:
— Какие вещи ты берёшь с собой?
Ну ты и скажешь, какие могут быть вещи у нищенки? Оглядываюсь ещё раз, теперь у ворот стоят трое — хозяева и Муниса. Мне остаётся только взять её за руку и подвести к господину магу.
— Она тебе нужна?
Я киваю и обнимаю достойную женщину.
— Хорошо, тебе в любом случае полагается служанка, так почему бы и не эта.
Господин Наварг окидывает её взглядом.
— Да, она подходит, чистоплотна, выглядит достаточно молодо и вполне способна служить. Что скажешь, женщина?
Муниса явно растеряна.
— Но, мой господин, как я могу оставить свой дом? Там ведь моя жизнь.
— Отныне твой дом под защитой моего дома, — обронил маг, — этого довольно?
Муниса кланяется, а названный Мероном крепко берёт меня за плечо. Я выворачиваюсь и тяну его за рукав во двор харчевни — пора расплатиться по счетам, и где у нас тут госпожа кухарка? Ага, вот она, стоит вполне себе смиренно, спрятав руки под передник, глазки потуплены, ну чем не святой ангел божий? Я киваю на неё и жестами объясняю, что мне угодно.
Мерон прищурил глаза, покивал и двумя великолепными ударами перебил ей руки в локтевых суставах. Кухарка взвыла и тут же заткнулась, когда я впечатала пятку в её мерзкую рожу. Вот и всё, больше не будешь ошпаривать кипятком поварят и веселиться не будешь, когда они задыхаются от боли. И никогда больше ты не ткнёшь безответных мальчишек остриём вертела и тем более не лишишь ужина выбившихся из сил кухонных девчонок. И под монастырь никого не подведёшь, тварь! Не думаю, что господин Йарин будет долго терпеть никчёмную калеку, пусть она трижды родная сестра. Сдохнешь под забором!
В этой харчевне больше никогда не будут обижать детей, верно, господин Йарин? Оборачиваюсь и смотрю в глаза хозяина, незаметно оказавшегося за моей спиной, верно, господин Йарин? Указываю пальцем на полудохлую кухарку, кухонную братию, столпившуюся за его спиной и показываю ему кулак, а затем «скручиваю тряпку», надеюсь, намёк понят?
Йарин кланяется, намёк понят. Отворачиваюсь, этот человек уже никому не интересен.
Господин маг с большим интересом наблюдает этот спектакль, сидя в дурацком кресле. Преклоняю колено в трёх шагах от него и жду. Я усвоила кто в этом болоте самая главная жаба, этикет мне ещё покажут и расскажут, а пока с достоинством ждём разрешения подняться с колена. Мои дела здесь закончены, я готова отправиться в новый мир…
— Поднимись, дитя. Мы уезжаем. Найдите девочке подходящий наряд, эту женщину отведите к её дому, пусть соберёт необходимое. Жду вас на постоялом дворе в Срединном.
Хлопок и маг ушёл в пространство. О как… телепорты существуют в этом мире.
Мерон поманил меня пальцем и мы тронулись вон из старого мира, пропитанного запахами горелого масла, гниющих отбросов заднего двора и визгливых криков «Экрима-а-а!»…
Оглянувшись на Мунису, замечаю, что она всё ещё растеряна, вид у неё абсолютно пришибленный, а подле неподвижной фигуры женщины, застывшей в створе ворот харчевни, столь же неподвижно замерли двое мужчин в чёрном.
Помахав Мунисе, догоняю своего спутника. На рынке городишки я была всего один раз с Мунисой. Мы умудрились незаметно отстать от крестного хода после праздничной службы в храме божьем, свернули в тупичок, притаились… А затем дождались пока орава верующих с нестройными песнопениями свернёт к реке и помчались на рынок за здешними пончиками. Вкуснота неописуемая после мерзкой похлёбки для слуг!
Мой спутник притянул меня к себе поближе, положив здоровенную лапищу на плечо, я ему и до середины груди не достаю головой, мелковата для полноценного общения глаза в глаза.
Не доходя до рынка, свернули к каменному одноэтажному зданию, где меня приняли в проворные руки две тётки, ободрали мерзкое тряпье и сунули в лохань с горячей водой. Боже ж мой, господи, Иисусе Христе, сыне божий!… Я прямо растеклась по деревянному корыту, а меня мыли, тёрли травяными мочалками, отмывали волосы, вычищали грязь из-под ногтей.
После помывки меня высушили, сунули в длинный балахон из небелёного полотна и вручили Мерону, который мгновенно перехватил моё бренное тельце и тут же подтолкнул его к двери в соседнюю лавку. Господин Мерон одобрительно окинул взором отмытую замарашку и широким жестом указал — проходи.