Услышав в трубке заспанный мужской голос, Луиза с ужасом поняла, что к телефону мог подойти не Гейдж, а кто-то другой. Она уже хотела было извиниться за поздний звонок, но поборола эту сиюминутную слабость. В конце концов, она пострадавшая сторона и нечего чувствовать себя виноватой!
— Это Луиза Хадсон, — холодно представилась она. — Мне нужно поговорить с Гейджем Коулом.
— Сейчас? В два часа ночи?
— Я знаю. Поверьте, я тоже хочу спать. Так что чем скорее я переговорю с ним, тем скорее мы все снова уснем.
— Ну хорошо, — пробормотали в ответ. — Только предупреждаю — Гейдж спит как убитый и вряд ли обрадуется, что его разбудили.
Луиза хотела возразить, что Гейдж вовсе не спит — он звонил ей несколько минут назад, — но не успела, на другом конце сказали: «Подождите» — и положили трубку.
Гейдж подошел быстрее, чем она ожидала. Голос у него был сонный, раздраженный и… взволнованный. Но Луиза была начеку — ему не удастся одурачить ее.
— Кто? Луиза Хадсон? Что случилось?
— Случилось? — Она сухо рассмеялась. — Вы правы, случилось. Я не люблю, когда меня пугают, особенно по ночам. Если вы еще раз позвоните и будете угрожать, я обращусь к шерифу и вам не поздоровится.
— Угрожать? Вы что, спятили?
— Не валяйте дурака, — отрезала Луиза. — Я знаю, это были вы, так что не прикидывайтесь невинной овечкой. Не запугивайте меня! Это мое ранчо, и я не уеду отсюда, пока не сочту нужным.
Она швырнула трубку, прежде чем Гейдж успел что-то ответить.
— Черт возьми! — выругался Гейдж.
Ральф выдвинул из-за кухонного стола стул и, оседлав его, с нескрываемым любопытством уставился на озадаченного брата.
— Похоже, леди звонила среди ночи вовсе не для того, чтобы проворковать что-то приятное. Немного нервничала, да?
— Мягко сказано, — пробормотал Гейдж, косясь на телефон. — Просто кипела от ярости. Почему-то вообразила, что я только что звонил и угрожал ей.
В глазах Ральфа появилась тревога.
— Ей угрожали? Она сообщила шерифу?
— Не знаю. Но она почему-то считает, что это я ей звонил.
— Не нравится мне все это. Может, заехать к ней? После смерти отца она распродала скот, отпустила работников и сейчас совсем одна. Как бы чего не случилось.
Гейдж думал о том же. Не то чтобы он ей симпатизировал, просто понимал, каково это — когда среди ночи тебе звонят и угрожают.
— Пожалуй, ты прав. Возьму Дирка и поеду проверю, как там.
— Хочешь, я поеду с тобой?
— Нет. Ложись спать, пока не проснулась Марджи и не подняла на ноги весь дом. Сам справлюсь.
— Возьми ружье, — посоветовал Ральф. — Если понадобится помощь, звони. Хотя, звонить ты, конечно, не будешь… А может, это чья-то злая шутка?
Гейдж мог допустить и такое. Тем не менее, он захватил ружье и Дирка, немецкую овчарку. Несколько минут спустя он уже сидел за рулем своего грузовичка. Он знал, что все равно не сомкнет глаз, пока не убедится, что с Луизой все в порядке. Не потому, что она ему симпатична, убеждал себя Гейдж, просто так уж его воспитали… в рыцарских традициях.
Отец всегда учил его и братьев не бросать человека в беде, особенно женщину или ребенка, и Гейдж неукоснительно следовал этому правилу, хотя его благородные порывы не раз выходили ему боком… как в случае с Орелией Пальмер. Ей было очень плохо, когда она после школы рассталась со своим парнем. Тогда Гейдж хотел просто поддержать ее — заставить снова улыбаться, радоваться жизни. Но в итоге втюрился в нее как последний дурак, а она… она вернулась к своему возлюбленному.
3
Уснуть Луиза уже не смогла, поэтому пошла на кухню, чтобы сварить себе кофе. Услышав стук в дверь, она вздрогнула, кофейные зерна рассыпались по столу. Сердце бешено забилось. Снова раздался стук, потрясший, казалось, весь дом.
Гейдж?
Еще до того, как он окликнул ее, Луиза каким-то непостижимым образом знала, что это он. Как будто, когда дело касалось его, у нее появлялось шестое чувство. Что ж, если этот парень хочет скандала, он его получит!
Накинув поверх ночной рубашки розовый фланелевый халат, она пересекла гостиную и открыла входную дверь.
— И незачем так стучать, я не глухая, — высокомерно вскинув подбородок, произнесла она вместо приветствия. — Что вам угодно?
«Что ему угодно?» Гейдж чуть не расхохотался, глядя на нее. Больше всего ему сейчас хотелось оказаться в своей постели, а вместо этого он стоит и таращится на нее: халат мягко очерчивал ее хрупкую фигурку, волосы растрепались, она стояла, решительно расправив плечи и скрестив на груди руки, в глазах сверкали молнии. Сущая мегера! И вдруг он понял, какая она одинокая, незащищенная и трогательная.