– Что с тобой, Макс? – спросил я, почувствовав холодок, пробежавший по спине.
– Они улыбаются, – сказал он почти шёпотом. – Они как будто задыхаются и похрюкивают, двигаясь влево вправо. Их руки согнуты в локтях, а ладони... ладони.. изогнуты подобно полумесяцу.
Я посмотрел в сторону коридора и никого там не увидел. За исключением того, что там виднелись наши вещи. Алена была в полной непонятности и тоже взглянула туда – тот же результат.
– Кто они? – спросила Алена. – Ты о ком сейчас говоришь?
– О нет… – задребезжал он. Было заметно, как его бросило в дрожь. – Они приближаются ко мне…
– Кого ты видишь?
Я увидел, как его кожа стало абсолютно бледной, как у мертвеца, лежащего в морге.
– Это черти, – дрожащим голосом прошептал он. – У них кривые, вогнутые взад ноги и очень, к-а-к я в-и-ж-у длинные хвосты. Их шерсть будто светится, а взгляд сверлящий и с-сумасшедший. Я не могу на них смотреть!..
Тимур прекратил аккомпанировать на гитаре и изумлённо посмотрел на Максима, а потом и Марк, который показался мне немного потерянным.
– Что с ним такое? – удивился Тимур.
– Я не знаю, – сказал я, глядя с ужасом на Максима, которого не отпускала дрожь. – Он видит чертей. Максим, что они сейчас делают?
– Ничего… нет, они смотрят прямо на вас.
Внезапно у Максима начался приступ астмы, он быстро полез в карман и достал трубку с ингалятором. Нам было больно смотреть на него, потому, что мы к огромнейшему сожалению ничем помочь не могли. После приступа, он вновь обрел солнечный цвет кожи и тихо промолвил:
– Я хочу спать. Мне надо немедленно уснуть, ребята…
Мы раздвинули ему диван, он, немного шатаясь, лег на него и полностью окунулся в страну снов.
– Марк, – сказал я. – С ним такое часто бывает?
– Почти каждый день, ты же ведь знаешь, что это серьезное заболевание.
– Конечно знаю. Но я тебе говорю про другое, про то, что он только что видел и описывал. Как это объяснить?
– Никак. Он всегда был таким.
Я заметил, как Алёна подошла ближе ко мне, и почувствовал, как она порывисто дышала. Я взял её за руки и ощутил, что они были холодные как лёд, а нижняя губа немного дрожала. Она боялась и скорей всего знала, что могло произойти что-нибудь плохое, но просто не говорила нам это.
– С тобой всё хорошо? – спросил я, смотря на неё. Глаза её были влажные, она прижалась ко мне и тихо сказала:
– Мне что-то не по себе. Может, пойдем уже спать?
– Я бы тоже не отказался…
Во всех комнатах наступила гробная тишина. Лишь тиканье часов было слышно в зале. На улице давно всё замерло, где-то исключительно стреляют последние пиротехники, которые просто опоздали и сразу не выстрелили в тёмно-оранжевое небо, а где-то слышалась тихая, заглушённая музыка, сопровождающаяся голосами людей. Мы с Алёной спали в спальной комнате, немного открыв окно перед сном. Тимур лежал на постеленном на полу матрасе, а Марк спал на раскладном кресле. Ночь — тик… тик… тик…. Никого не было слышно.
Глава восьмая. Блуждающий в темноте.
Скрип кухонной двери, а потом шаги, приближающиеся к Марку. И тихий, гнусный голос прошептал ему в самое ухо, только это были не слова, а нечленораздельные звуки. Он проснулся. Состояние у него было, будто кто-то похлопал его по плечу, ему захотелось немного отлить, видимо после шампанского. Он подошёл к Максиму и разбудил его.
– Хочешь сходить по маленькому?
– Да, – не своим голосом сказал Максим.
– Тогда пошли, ты на кухне подождёшь, идет?
Он вяло кивнул и пошёл вслед за ним. На его лице вообще не было никаких эмоций.
Максим словно как пушинка не издавал звуков ходьбы, он встал возле балкона и потом застыл.
– Что ты там делаешь? – прошептал Марк. – Иди поближе сюда…
Он тупо молчал и всматривался прямо в глаза Марка. Он даже не двигался, словно под лунным светом сиял.
– Ты чего завис там что ли? – прошептал он, чуть ли не в полный голос. – Ты идёшь сюда или нет?..
Ответа не последовало, тот по-прежнему стоял, сияя под туманным лунным светом.
– Ну и чёрт с тобой, я пошёл спать.
Марк смыл за собой, закрыл дверь туалета и направился обратно к себе в кровать. Внезапно он залип, не сделав следующий шаг вперед. Он увидел, что Максим лежал у себя кровати, как ни в чём не бывало, и издавал негромкий храп. У него появился комок в горле, он повернулся обратно в сторону коридора и осторожно заглянул на кухню. Там уже никого не было…
Я резко проснулся, и у меня было чувство, словно кто-то наблюдал за мной. Наверное, мне просто показалось. Далее я посмотрел на время, было четыре часа утра. Затем снова попытался погрузиться в сон. Но у меня не вышло. Я был абсолютно бодр, чувство, словно я выспался. И все страхи, которые были перед сном – полностью исчезли. Затем повернувшись направо, я ощутил за своей спиной как дверь спальни начала очень медленно открываться, издавая неприятный скрип, потом холодный ветерок, будто нечеловеческое дыхание, окутал меня и я дернулся, почувствовав, как моя душа испугалась и возможно вылетела из меня. Это было похоже на сильную тревогу. А потом снизу к нам подползло что-то тёмное, скорее тёмно-красное. Я весь пошёл мурашками, страх не позволял мне повернуться и посмотреть что там на линолеуме.
– В-а-у, какие ногти! – издевательским шёпотом прозвучал тихий неестественный голос из пустоты. – Смотри, какие ногти!
Алёна проснулась и шёпотом произнесла: «Перестань, Игорь, что ты делаешь». Я ещё сильнее удивился и, не выдержав происходящего, резко повернулся, пытаясь разглядеть в полной темноте пол. Она тем временем вышла из пучины сна и увидела меня сидящего справа от неё, потом прижала ноги к себе. Она молчала и уже полностью села на кровать, прижавшись спиной к стене.
– Ты посмотри, какие ногти у нее, дай мы потрогаем их! – отчетливо послышался нечеловеческий голос из-под кровати.
Алена пронзительно взвизгнула и прижалась ко мне. Я чертовски вздрогнул, когда она это сделала. Дверь с ужасным рыком, напоминающим рев моржа, внезапно захлопнулась, потом послышалось оглушительное рокотание, и нечеловеческий голос пропал. Она была в большом ужасе, она кричала от страха, а я сидел и молчал.
– Меня кто-то трогал за ноги, Игорь! – кричала она и заплакала. – Или что-то, я не знаю, но я чувствовала это!
– Я слышал их, – сказал я, потом заметив, как мой голос ощутимо изменился и я не понимал в чём дело. – Всё будет прекрасно, ты только не бойся, милая, хорошо? – Он стал таким спокойным, низким и отнюдь не дрожал.