- Кано, как там Лупо? – поинтересовался он у пса, сев рядом с Лунксом, - нашла замену?
- Нет, - Кано по привычке отдал ему честь, забыв, что эта формальность на него не распространяется, - да я думаю и не найдет, с такими-то требованиями. Она хочет, чтобы новобранец был также умел, как и ты, но сам понимаешь, это невозможно.
Корво пришлось уйти из отряда «Сигма» ради новой должности. Не то, чтобы он сильно хотел этого, но он понимал, что безопасность Тунгара важнее его места в отряде, и поэтому, разругавшись с Лупо, ушел. Он даже переехал в военный городок, откуда они сейчас выезжали, чтобы не провоцировать волчицу, оставшуюся в крепости в качестве одного из командиров гарнизона.
Включив большие прямоугольные фары, грузовик, рыча двигателем, медленно двинулся в сторону дороги в лес, обогнув главное здание. Рядом с Бонни, прильнув к окну, сидела Бэтли, уже что-то тараторящая о природе, снеге, снеговиках и ее роли в этом мире. Крольчихе оставалось лишь улыбаться и кивать – слушать бесконечный поток детских наблюдений за окружающим миром было скучно, она бы с удовольствием послушала бы сейчас музыку, но увы, ее старый плеер давно потерялся и она уже много времени довольствовалась лишь воспоминаниями о любимых ритмах.
- Бонни, - сердито подергала ее за рукав Бэтли, видя, что она не обращает на нее внимания, - слушай, можно с тобой поговорить о… о личном? – она смущенно опустила ушки, делая самые невинные глазки удивленной кролик.
- Ну, валяй! – пожала плечами та, - только учти, я не особо разбираюсь во всех этих любовных делах.
- Тут скорее не это, - мышка задумалась, - вот скажи: если бы ты потеряла друга, как бы ты отреагировала?
- Не знаю, - призналась она, поджав губы, не ожидая такого вопроса, - я уже один раз потеряла дорогого мне человека. Странное чувство – будто лишилась части самой себя, так пусто, так грустно было… - она почувствовала, как Бэтли обняла ее руку, положив голову на плечо, - но в тоже время я понимала, что жизнь на этом не кончается, что нужно двигаться дальше… В конце концов, у меня есть мои лучшие друзья, с которыми я пережила уже достаточно, чтобы быть в них уверенной.
- А если… если кто-то из них… ну… что-то с ним случиться, ты будешь переживать?
- Конечно буду! Может, я и грубиянка и иногда могу влепить одному красному засранцу, что провоцирует меня, - она многозначительно посмотрела на Фокси, что-то ожесточенно доказывающего сидящему рядом Кано, при этом активно жестикулируя, - но я их всех одинаково люблю. А почему ты спрашиваешь?
- Я… всё вспоминаю того мальчика… Блунби, - она сжала ее руку, - ведь я могла его спасти, но не уберегла. И мне больно от мысли, что я стала причиной его смерти.
- Сделанного не вернешь, - Бонни погладила ее по голове, - хотя я уверена, что ты на самом деле не виновата, но не переживай - он нашел покой, а нам надо идти дальше. У нас, в конце концов, еще вся долбанная вечность впереди.
За окнами уже было совсем темно. Ничем не освещенная дорога из рыхлого снега, превращающегося в гололед, змеей петляла среди больших елей, закрывающих своими верхушками луну. Где-то вдалеке слышалось уханье совы и волчий вой. Местные звери, что оказались запертыми в своем лесу, боялись выходить к людям, живущих в лесном городе Мио́л. Когда люди, ведомые Кэнлусом Фаем прибыли вслед за аниматрониками, они основали сначала небольшое поселение рядом с крепостью, и уже потом, когда к ним начали прибывать другие, поселок разросся до тысячного города в котором жили исключительно люди. Это было единственное место в Тунгаре, где аниматроникам явно не были рады. Да, они предоставили им защиту и кров, хотя могли бы выставить прочь, за стены, на растерзание «Рассвета», но даже не смотря на это, страх перед живыми машинами на подсознательном уровне теплился у обычных граждан. Если военные еще были более привычны, признавая в своих механических соседях друзей и боевых товарищей, то горожане, особенно пожилого возраста, сторонились их, плели сплетни об ужасных экспериментах «безбожных тварей» и стращали молодых, что они не вернутся домой, если пойдут вместе с этими «монстрами». Вот и теперь, свернув на вокзал города, темнеющего своими деревянными домами на фоне лунного света, грузовик встретила целая толпа взволнованных женщин и стариков, встречающих своих детей, мужей, братьев и просто друзей из «проклятой службы под руководством чертовых роботов». Были среди встречающих и дети, громко оглашавшие радостными криками и смехом ночную жизнь леса. Глядя, как мужчины-люди ласково берут своих чад на руки, целуют жен и в целом выражают безмерную радость вернуться в семью, аниматроники приуныли. Им не суждено было разделить такое счастье, как семья. Они могли любить, благодаря своим душам, но результата эта любовь дать не могла – самовоспроизводство среди роботов было невозможно, хотя и выдвигались предложения создавать новые каркасы, но не было душ, чтобы их оживить. Иначе говоря, детей у них быть не могло, поэтому парам аниматроников оставалось лишь довольствоваться теми чувствами, что были у них друг к другу.
- Странно всё это, - задумчиво протянул Лункс, глядя на удаляющийся поселок и толпу, медленно расходящуюся по домам, - мы бессмертны, но в такие моменты, начинаешь сомневаться, дар это или проклятье.
- Мы не выбирали эту судьбу, - ответил ему Корво, - мы могли быть такими же, как они.
- Один мой друг говорил, что мы ничем от них не отличаемся. Что мы способны жить с ними на равных… но я только сейчас понял, в чем мы им уступаем.
- Технологии решат свое. Быть может когда-нибудь, когда наступит мирное время, мы сможем что-то придумать, но сейчас важно вообще выжить в этой войне.
- Слушай, хотел тебя кое о чем попросить. Я знаю, ты приказал мне присматривать за Фокси и Бонни, но Корво, они не солдаты. Они могут драться, но на передовую я бы их не поставил. Назначь их в гарнизон Сольтена, там им будет проще!
- Лункс, мы это уже обсуждали, - ворон нахмурился, - нас слишком мало, чтобы так разбрасываться сильными боеспособными аниматрониками. Если начнется наступление, нам понадобятся все силы, чтобы защитить Внешнюю Стену.
- Но без наших друзей они ведут себя как два снеговика в летнюю жару, причем соревнуясь, кто раскиснет быстрее. Фокси прогуливает тренировки и лекции, чтобы позвонить своей Чике, а Бонни сама себе усиливает нагрузку, чтобы отвлечься, но так они только надорвут себя. Поверь, я бы не стал спорить, не зная их, а я был с ними с самого начала.
- Ладно-ладно! – сдался тот, примирительно подняв руки, - я поговорю с Драго о перечислении их в гарнизон крепости, пусть сидят внутри. Но ты продолжишь свои тренировки без всяких послаблений!
- Я уже привык, - усмехнулся тот, откинувшись на спинку сиденья, - я просто думаю, насколько громко будет орать на меня Мангл, когда мы приедем. С этими тренировками, я совсем забыл, что мы, вроде как, пара.
- Была у меня одна связистка, - усмехнулся ворон, вспомнив былые времена, - тоже хвостом крутила, да глазки строила. Так вот, однажды… - и он ударился в воспоминания, рассказывая про свое увлечение Лунксу, начавшего засыпать от такого рассказа – голос Корво не выделялся красноречием, и монолог ворона усыплял даже аниматроника.
- И вот, когда она зашла в комнату, то увидела на своем столе прекраснейшую картину города, собранную из мозаики и изображающую аллею, - хвалился он, не замечая ни времени, ни того, что Лункс, уже в который раз пожалевший о том, что вообще заговорил с ним об отношениях, давно сидит с полуприкрытыми глазами, - как она радовалась – это был ее любимый город, она так любила гулять в тихих ночных парках, когда никого не было. Но, увы, потом нас развели по разным базам и мы уже не встретились. Я не видел ее среди спасшихся, и я не хочу думать, что с ней могло случиться. Кстати, мы подъезжаем, - толкнул он встрепенувшегося рыся, - с возвращением в Сольтен.