— Излишняя чепуха, — буркнула она, развернувшись.
— Да брось…
— Ноты любят роскошь, Кано, — чёрная беот немного расстегнула комбинезон — несмотря на кондиционеры, ей стало жарко внутри помещения, — не дай им себя обмануть.
— Так я не обманываюсь… просто… — он подошёл к ней сзади и обнял за талию, почувствовав, как она вздрогнула от прикосновения. Лупо не смогла перебороть себя даже после рождения Луно, и всё так же не любила нежностей. — Просто мы такого никогда не имели. Мы всю жизнь прожили в аски… акер… аскетизме, вот! И даже таких игрушек, — он кивнул на переливающийся шар, — мы ни разу не видели. А тут только потолок не сверкает!
— Это-то меня и напрягает, — Лупо сбросила его руки и пошла к выходу, — слишком всё приветливо и легко. Они явно хотят усыпить нашу бдительность, поэтому будь начеку.
Он лишь вздохнул. Его жена была, несомненно, права, зная её чутьё на ловушки, но сейчас Кано казалось, что она просто не хочет принимать те блага, что предоставляет им Технократия. «Я не верю, что не будет перестрелки, — вспомнил беот свои собственные слова, — что ж, надеюсь, что я ошибаюсь… и мы не загнали сами себя в эту золочёную ловушку»…
В коридоре послышалась тяжёлая поступь Минота и недовольное ворчание Рэтси. Беоты потихоньку осваивались на новом месте, разглядывая убранство спален и коридора. Урси досталась комната вместе с Лефитом. Сервал не стал задерживаться и, закинув сумку в шкаф, ушёл в гостиную. Медведь чувствовал огромное смятение исходящее от его разума. «Он едва оправился от удара, когда погиб Корво и он узнал о предательстве», — Лефит после войны надолго замкнулся в себе, пытаясь собраться с мыслями. Шок от пережитого в Орхаке отразился на характере сервала, сделав мрачным и даже язвительным, но чем больше проходило времени, тем легче ему становилось. Во многом ему помог Лункс, поддерживая своего пилота и помогая по мере сил. Лефит даже смог влюбиться в Пэрри, девушку из команды «Ню», и вместе с ней завёл ребёнка — белого сервала Лери. Но не успела его жизнь впасть в мирное русло, как их команду отправили к границам Южного Фронта, а теперь и вовсе в Аполотон. «Все мы скучаем по своим семьям, — он с теплотой вспомнил лица Хары, Хиру и Харси. Каждый миг, проведённый рядом с ними, вызывал у него улыбку, — всё будет хорошо. Я уверен в этом».
— Всё смахивает бесплатный сыр в мышеловке, а? — произнёс Лункс, встав рядом с ним. — Напомни, зачем мы сюда припёрлись?
— Чтобы заключить союз…
— Нет-нет, это-то я понял. Я спрашиваю — вниз мы зачем спустились? Можно же было улететь обратно и не нарываться на неприятности.
— Совет ещё не решил, как поступить с предложением Альвена, — ответил Урси, посмотрев на вышедшую из комнаты Арги, — и не давал нам приказа возвращаться.
— Там очень удобная кровать и пружинящий матрас, — сообщила лисица, невзначай проведя хвостом по ногам Лункса, — хочу себе такой, — она игриво щёлкнула повернувшего голову рыся по носу и, покачивая бёдрами, удалилась в гостиную.
Урси только покачал головой и закатил глаза, глядя на глупую улыбку друга. С тех пор, как эти двое получили «Лог-Ос», они буквально сошли с ума от страсти, занимаясь сексом где только можно и нельзя. При этом они ещё и умудрялись оставаться незамеченными, что несколько раздражало медведя. Не то что бы Хара не проявляла к нему внимания, но у них это случалось далеко не так часто, и он начинал испытывать лёгкую зависть.
Вдруг позади раздалась возня, глухой стук удара и болезненный верещащий вскрик Скира. Мгновенно встрепенувшись, Урси и Лункс бросились в дальнюю комнату, откуда слышался шум драки. Перед ними из соседней комнаты выскочил Мар, активировавший винтовку в боевое положение.
— Что случилось? — спросил он. Голос куницы звучал спокойно, но в нём слышались нотки нетерпения. Лоснившаяся в дневном свете бурая шерсть забавно контрастировала с голубыми глазами и светлыми волосами. Зато его лицо, вечно хмурое и даже озлобленное, никак не вызывало улыбки.
— Опять что-то не поделили, — проворчал Лункс, прислушиваясь к драке. Резко опустив ствол винтовки Мара вниз, он стукнул кулаком по консоли последней двери, и резко зашёл внутрь.
На полу, отбиваясь из последних сил, лежал Скир, придавленный массой более крупной Акку. Орлица схватила несчастного бельчонка за шею, надавив на «кадык» — узел распределения в первичном воздуховоде. Заметив нависшую над ней фигуру, она резко вскочила, бросив свою жертву, и отступила на середину комнаты. В рыжих секторированных глазах на секунду мелькнул страх за последствия, но очень скоро улетучился, уступив место злобе.
— Как это понимать? — Лункс давно научился разговаривать «холодным» тоном, как Лупо. Урси даже поначалу не понял, кому принадлежит такой грозный и громкий голос. «Как же ты изменился, мой друг! — ему вновь пришлось удивляться. — Что ж, теперь понятно, почему они тебя так слушаются».
— Она говорила про тебя плохие вещи! — заверещал, откашлявшись Скир, подползая к ногам. Сам по себе являясь анимагеном малого размера, сейчас он сжался и выглядел ещё меньше. — Она сказала, что ты — трус!
— Помолчи, — осадил рысь, но его самого распирало от гнева и страха. Тревога от того, что команда может взбунтоваться, что он не сможет их контролировать, больнее всего била в такие моменты, — что за дела, Акку?
— Ты — трус! — не выдержав, выпалила она, сжав кулаки. Лункс поджал губы. Он почувствовал, что генератор загудел, следуя за эмоциями от процессора. Но беот сдержал себя, лишь слегка опустив уши. — Ты мог убить его! Он был рядом! Почему ты не дал мне приказ?! Прокуратор был у меня в прицеле…
Он не заметил, как ударил её. Нормы человеческой и анимагенской морали учили, что нельзя бить девушек. Что нельзя поднимать руку на слабых, прекрасных, но эмоциональных особ, которых они так любят. Вот только сейчас в Акку он не видел «прекрасной и слабой» особы. Схватив её за руку, он заломил орлице запястье, ослабляя работу сервоприводов. С металлическим звуком упал длинный бастумный нож, жалко звякнув об пол. Урси и не заметил, как она его выхватила из ножен за спиной, мысленно порадовавшись, что друг успел среагировать.
— Во-первых, Альвен — нот-телепат, — прорычал Лункс, скрутив её руку и с силой приложив головой об пол. Акку попыталась вырваться, истерично выкрикивая проклятия, но рысь держал крепко, не позволяя даже подняться, — он слышал наши мысли и успел бы увернуться. Во-вторых, если бы ты это сделала, на нас сразу же свалилась бы целая армия. И всё, чего бы ты добилась, это нашей смерти! Ты хотела бы нас всех убить, да?!
— Лункс! — по перьям Акку потёк тёмный смоул — коготь большого пальца рыся прорезал тергум. Урси хотел было вмешаться, но запнулся, увидев нездоровый блеск в глазах друга.
— Ты хотела убить моих друзей? — голос рыся неожиданно стал глухим и очень глубоким, буквально источающим опасность. Настолько, что Акку мгновенно замолчала, а Скир ойкнул и поспешил ретироваться из комнаты в коридор. Даже Мар, стоящий в дверях вместе с подоспевшей Пиджи, отступил, с мрачной ухмылкой наблюдая за расправой.
— Я… я не… — от былой ярости орлицы не осталось и следы. Теперь она звучала жалобно, дрожа от впивающегося в её шею когтя. — Я не подумала… простите, командир, я не подумала!
— Может, ты хочешь вернуться в изолятор? — она вздрогнула. — Может, ты хочешь, чтобы тебе стёрли память?
— Нет! Нет-нет! — теперь Урси было по-настоящему её жаль. Беот механизированного спецназа, опытная убийца и снайпер, сейчас лежала на полу в собственном смоуле и слезах, моля о пощаде. «Теперь понятно, почему они тебя слушаются…» — повторил он про себя, посмотрев на Лункса.
Рысь медленно поднялся на ноги. Акку продолжала лежать, униженная и раздавленная, медленно поджимая ноги к груди.
— Не повторяй эту ошибку, — как можно брезгливей бросил он, переступив через неё, — больше я не буду столь милосерден.
— Д-да… командир! — торопливо ответила она, слыша, как они уходят, оставив её в комнате.
***
«Сигма» уже сидели за столом, дожидаясь остальных, когда случился конфликт. Вульпи, услышав крики, хотел было пойти на помощь, но Арги успела схватить его за руку.