Подошла старшая медсестра. Молодая красивая блондинка, стройная фигура перехвачена в талии тугим поясом, под белоснежным халатиком на плечах выпукло обозначились три офицерские звездочки.
— Ну, как у вас дела?
Я попросил достать из тумбочки мой «остаток» коньяка, который она разливала по кружкам, обходя раненых, а мне почему-то оставила с полбутылки. Она принесла три кружки, разлила грузинский поровну на троих, исключая меня и себя. Потом все же плеснула немного и в мой стакан из фляжки, и себе. И мы все выпили. За ее здоровье. Хотя она на свое никак не могла пожаловаться, эта здоровая красивая женщина, предмет всеобщих воздыханий.
— Хорошо устроился, хлопец, — заметил Гусак и подмигнул на медсестру.
Я не пожелал ему такого «устройства». Даже бок о бок с очень-то доброй ко мне молодой женщиной.
Больше я никогда их не встречал.
Вячеслав Гриневский. Мне часто снятся те ребята…
Раз счастье, два раза счастье, —
помилуй Бог! Надо же когда-нибудь
и немного уменья.
Снятся. Являются друзья военных лет во сне и наяву. С годами встречаю их все реже и реже… Время властно: «иных уж нет, а те далече». А повидаться хочется очень. Ведь на белом свете нет ничего сильней и крепче фронтовой дружбы. Вот и ждешь встречу.
Такие встречи нужны как кислород. Сама душа их просит. Уносишься мысленно в то военное лихолетье и будто молодеешь. И не дай бог, чтобы ниточка, связывающая все пройденное и пережитое, как-то вдруг оборвалась. Возвращение в прошлое, в дороги исхоженные, видать, нужно еще и для того, чтобы одолевать каменистые тропы неустроенного настоящего, да и себя как-то не потерять…
Вот и обращусь к одной фотографии, которая возвратит нас в памятное лето 1944 года, когда моя родная 7-я гвардейская армия, пройдя от Сталинграда сотни огненных верст, перешагнула через госграницу и подошла к предгорьям Карпат.
История с этой фотографией получилась занятная. Мой коллега, фронтовой фотокорреспондент, запечатлел встречу, о которой и пойдет речь, дал на память снимок, а он у меня где-то затерялся. Как-то я приобрел первый фундаментальный шеститомник о Великой Отечественной и в третьем томе обнаружил тот самый снимок. Он почему-то (может, по недосмотру издателей) был отнесен ко временам боев на Курской дуге, а не к следующему лету, когда и состоялась Ясско-Кишиневская операция. Досадно, конечно, за подобные промахи. Но позже, когда вышла в свет двенадцатитомная история той же войны, неточность с фотографией была исправлена.
В девятом томе, на странице 103, где говорится о ходе подготовки к упомянутой операции, есть вот такое свидетельство:
В войсках 2-го Украинского фронта «большое внимание уделялось пропаганде боевого опыта. При этом использовались самые разнообразные формы и средства: печать, беседы, лекции и т. д. Активное участие в этой работе принимали бывалые воины. Так, политотдел 7-й гвардейской армии во время подготовки Ясско-Кишиневской операции организовал встречу гвардейцев — участников Сталинградской битвы с молодыми воинами негвардейских частей. Созданные из ветеранов группы посетили многие части армии, бывалые воины провели беседы с молодыми солдатами и сержантами, выступили на различных сборах. Большая работа велась с новым пополнением».
Если вы посмотрите на репродукцию упомянутого фото, то на его заднем плане заметите офицера, стоящего во весь рост с блокнотом в руках — это ваш покорный слуга. А дело в том, что я был вызван к начальнику политотдела армии полковнику Зыкову. Пришел, доложил по всей форме:
— Начальник отдела армейской жизни газеты «За Родину» гвардии майор Гриневский по вашему приказанию прибыл.
— …Армейской жизни, говоришь? Это что-то необъятное. А если конкретно? — спросил меня полковник.
Ответил, что отдел занимается прежде всего освещением боевой деятельности войск, героикой во всех ее проявлениях, боевым опытом, гвардейскими традициями и еще многим другим…
— Так это как раз то, что нужно. Тебе, милейший, и карты в руки. — Тут же объяснил, что требуется от газеты — ежедневно давать портрет сталинградца с его живым рассказом о пройденном и пережитом.
…Небольшой, с солнечной полянкой дворик у штаб-квартиры командарма. На полянке разлеглась орденоносная гвардейская команда из «морозовской» (81-й гвардейской) дивизии. С минуты на минуту должен появиться командарм — Михаил Степанович Шумилов. Вот он показался в дверях — большой, грузный уралец. Шел не один — с членом Военного совета и еще какими-то чинами. Вспорхнули разом ребятки, построились. «Хозяин» выслушал рапорт офицера из дивизии и попросил представить ему каждого сталинградца. Обратил внимание на то, что грудь почти всех украшена солдатской Славой — орденом, введенным не так давно, но уже получившим в войсках высокое признание, как отличие, подчеркивавшее храбрость и отвагу, характерные для наступательных боев.