– Тебе нельзя пойти со мной, – возразила Эди.
– Пожа-а-алуйста, – протянула Импи. – Только сегодня. Нам нужны припасы. У меня есть список. Твой папа нас не видит. С остальными за эту ночь ничего не случится, да и Спекл всё равно не любит покидать шкатулку.
Эди колебалась. Менее всего ей хотелось, чтобы у папы были неприятности, но она не могла игнорировать искру восторга, мерцающую у неё в груди и посылающую тепло до самых кончиков пальцев при мысли о том, что Импи поедет к ним домой.
– Хорошо, – сказала наконец Эди. – Но ты должна будешь спрятаться ко мне в карман.
Импи соскользнула по её руке и нырнула в карман её комбинезона.
По пути к станции Эди сказала:
– Вот, пап… возьми деньги. – Она попыталась отдать ему двадцатифунтовую банкноту, которую дала ей та женщина.
– Ни за что, Эди. Это твои деньги, ты должна их потратить на то, на что захочешь. Ты их заработала.
Эди могла придумать тысячу вещей, на которые можно потратить деньги, но самым главным было одно.
– Тогда можно я куплю себе новые школьные туфли, пап?
– Тебе не кажется, что это как-то… скучно? У тебя уже есть школьные туфли.
– Мама купила их на два размера больше, чем нужно, и они шлёпают, когда я иду.
Как ни удивительно, папа это понял.
– Что ж, так не годится, – сказал он. – Завтра мы купим тебе новые туфли.
Пока они ждали поезда, Эди чуть-чуть приоткрыла карман, чтобы заглянуть внутрь. Два крошечных глаза свирепо посмотрели на неё в ответ.
Глава восьмая
Парк Александра-роуд
Эди стояла возле сушилки для посуды на кухне, желая, чтобы папа побыстрее закончил отскребать кастрюлю из-под спагетти. Он целую вечность наполнял раковину мыльной водой и скрёб стенки кастрюли проволочной мочалкой.
– Ты не можешь побыстрее? – спросила Эди, скручивая мокрое полотенце в узел.
– А что за спешка такая? – отозвался папа.
Откуда ему было знать, что крошечное летающее существо ждёт Эди наверху, в её комнате? Импи согласилась спрятаться под кроватью у Эди, пока та ужинает. Взамен Эди пообещала, что они совершат рейд на кухню, как только папа ляжет спать. Она оставила Импи воды и насыпала в подставку для яиц воздушного риса, однако не собиралась задерживаться так надолго.
Наконец папа стянул с рук резиновые перчатки, в которых мыл посуду.
– Теперь пора позвонить маме.
– Н-но… мне нужно делать домашнее задание!
– У тебя каникулы, Эди. Что на тебя нашло? Ты всегда так ждала этих звонков!
Он открыл ноутбук и щёлкнул по значку скайпа.
Прошло два дня с тех пор, как мама улетела в Финляндию, чтобы присмотреть за бабушкой Агатой. Бабушке Агате было восемьдесят лет, и она жила вполне самостоятельно, но пару дней назад она упала на кухне и теперь нуждалась в помощи.
Ноутбук пискнул, и на зернистом голубом экране внезапно возникло лицо мамы. Вид у неё был усталый, волосы были небрежно заправлены за уши. Эди помахала рукой.
– Как там бабушка Агата?
– Сегодня был хороший день, – ответила мама. – Она ненадолго встала с постели и сидела у окна в своём кресле. Мы слышали, как над нами трубят перелётные гуси, покидая озеро.
– А-арк! А-арк! – по-гусиному протрубил папа, размахивая посудным полотенцем за спиной у Эди. Эди и мама засмеялись.
– А как твои дела, Эди? Что-нибудь интересное случилось?
Эди с усилием сглотнула. Ей хотелось выложить маме всё и сразу – о том, как она нашла шкатулку с крошечными флитами, как трепетали крылья Импи, словно крылышки колибри, как пропали флюма и орешек с младенцем… но она не могла рассказывать об этом. Ей почти пришлось прикусить собственный язык, чтобы удержаться.
– Я помогала папе в офисе, – сказала она вместо этого. – И занесла в каталог сорок девять забытых зонтиков.
– Ничего себе! – произнесла мама. – Впечатляет.
Поведав ей про будильник-кролика с шевелящимися ушами (и тщательно избегая любых упоминаний о Наз и Линни), Эди передала ноутбук папе.
– Скоро увидимся, – пообещала мама.
Пару минут Эди сидела рядом с папой, пока он разговаривал с мамой. Эди думала про окно в домике бабушки Агаты, выкрашенном в ржаво-коричневый цвет и стоящем у самого озера, про гусей, которые вытягивают длинные шеи, взлетая. Потом она снова вспомнила про Импи и уже не могла думать о чём-то другом; она взбежала по лестнице наверх, шепнув папе, что идёт к себе в комнату.
Когда Эди заглянула под свою кровать, её охватило облегчение. Импи сидела в подставке для яиц, и вид у неё был скучающий. Она перелетела на прикроватный столик Эди и упёрла одну руку в бок.