– Спасибо. – Она не могла сдержать слез. – Что мне теперь делать?
– Как что? Возвращайтесь к себе, соберите осколки разбитой жизни, начните все заново, так сказать.
– Но Вы ведь сами сказали...
– Когда доВаснаконец дойдет, что я не только поставил диагноз?
– Вы... Вы хотите сказать, что вылечили меня?
– Я хочу сказать, что Вы сами себя лечите. До сих пор. Я ведь Вам рассказывал, помните?
– Помню, но не все. – Она украдкой (но он все равно заметил) ощупала грудь.
– Она не исчезла... Если я сейчас Вас стукну палкой по голове, – сказал он с утрированной грубостью, – на ней вырастет шишка. Завтра и послезавтра она будет украшать голову, а спустя два дня начнет потихоньку рассасываться. Через неделю еще будет заметно, а потом исчезнет бесследно. То же самое произойдет с Вашей опухолью.
Только сейчас до нее дошло все значениеуслышанногои испытанного.
– Один-единственный сеанс лечения, полностью избавляющий от рака!
– О Господи! – он тяжело вздохнул. – Неужели снова придется выслушивать эти напыщенныедушеспасительныеречи?Нунет!
– Какие речи?
– О моем долге перед людьми. Обычно они бывают двух типов; впрочем, возможны вариации. Первый начинается с призывов послужить на благо человечества, что в итоге сводится к подсчету доходов, которые эта бескорыстная служба несет. Второй ограничивается лишь страстными призывами, его я слышу весьма редко. Увы, в таких выступлениях игнорируется проблема парадоксального нежелания людей принимать полезные советы, если они не исходят от так называемых заслуживающих уважения источников. Тот, кто выдает поучения первого типа, прекрасно все понимает, и придумывает недостойные способы обойти препятствия.
– Я не... – начала девушка, но он прервал ее.
– Эти два типа могут быть украшены доморощенными откровениями мистического или религиозного характера либо по вкусу оратора, этически-философскими рассуждениями. Вышеперечисленное должно вызвать чувство вины, обогащенное жалостью к страдающим больным, и заставить меня уступить настояниям подобных доброхотов.
– Но я просто...
– Вы, – он наставил на нее палец, словно дуло револьвера, – упустили прекрасный шанс убедиться в справедливости моих слов. Если я не ошибаюсь в своих предположениях, Вы пошли к какому-нибудь эскулапу, он, определив заболевание, направил Вас к специалисту-онкологу, а тот, подтвердив диагноз, послал к коллеге на консультацию. Вас охватила паника, Вы попали ко мне и излечились. Знаете, какой будет их реакция, если Вы продемонстрируете им это рукотворное чудо? «Самопроизвольная ремиссия!» – вот что скажут они в один голос!
Кстати, не только врачи! – продолжал он, охваченный внезапным приступом гнева, и девушка невольно содрогнулась. – Каждый начнет уверять, что своим исцелением Вы обязаны именно ему. Диетолог не забудет похвалить патентованные пшеничные ростки и рисовое печенье, священник падет ниц и вознесет хвалу Господу за то, что Он услышал его молитвы, а генетик сядет на своего любимого конька и заверит, что у Ваших предков была такая же ремиссия, только они ни о чем не догадывались.
– Прошу вас, не надо, – вскрикнула она, но мужчина уже не мог остановиться.
– Знаете, какая у меня профессия? Инженер в квадрате: механик и электрик, с дипломом юриста.Окажись Вы настолько глупы, чтобы рассказать, что здесь произошло (надеюсь все-таки на лучшее, но если ошибусь, знаю, что предпринять в свою защиту), мне светит порядочный срок за занятие врачебной практикой без разрешения. Кроме того можете обвинить меня в насилии, – я ведь вонзил шприц в Вашу плоть, – и даже в похищении, хотя для этого придется доказать, что Вас вынесли прямо из медицинской лаборатории. Никто никогда не поверит, что я просто взял и вылечил больную раком. Вы не знаете, кто я, правда?
– Я даже не знаю, как Вас зовут...
– А я Вам этого не скажу. Я тоже не знаю Вашего имени.
– Ну, меня...
– Пожалуйста, не говорите! Не желаю ничего знать! Я хотел заняться Вашей опухолью, поэтому Вы здесь. А теперь хочу, чтобы Вы вместе с ней ушли, как только придете в себя и наберетесь сил. Я достаточно ясно выразил свою мысль?
– Позвольте мне одеться, – произнесла она, – и я немедленно уйду.
– Без прощальной речи о моральном долге и любви к человечеству?
– Да, да. – Неожиданно злость пропала, и она почувствовала жалость к этому человеку. – Я просто хотела Вас поблагодарить, вот и все. Что тут плохого?