Злость в раскосых глазах Джарета сменилась пониманием.
— Ах вот как… Но я всё равно не желаю больше участвовать в ваших играх! Ни как пешка, ни как фигура!
— А вступить в игру наравне с нами согласен?
Джарет опустил клинок.
— Что именно ты предлагаешь?
— Здесь не место для серьезных переговоров. Лучше нам всем переместиться в Лабиринт, — Шейла усмехнулась. — Твои гоблины создают такой замечательный шум, Джарет, что подслушать нас не сможет никто.
Собраться на совет удалось далеко не сразу. В Лабиринте Джарет первым делом кинулся разбирать накопившиеся без него дела, прихватив с собой нервно кусающую губы Уну. Про скоропалительное обручение своей дочери король гоблинов словно бы забыл. Пользуясь общей суетой, Дара и Арак незаметно исчезли.
— Надеюсь, она догадается заглянуть с ним в Галерею владык, — Шейла с ногами забралась на подоконник стрельчатого окна библиотеки.
Ганконер присел рядом.
— Я помню похожий на Арака портрет, но не подпись. Кто на нем изображен?
— Кернунн. Первый владыка сидов. Древний, выбравший для себя путь фейри. Арак — его прямой потомок. Сильная кровь, хотя и разбавленная.
Ганконер тихо присвистнул.
— Ты прочишь его на Великий трон?
— Нет, — Шейла усмехнулась. — Разве что, как запасной вариант.
— Если откажется Джарет? Однажды он отверг похожее предложение.
— От Джодока? Разумеется, марионеточный владыка — это не для Джарета.
— Нет, я о другом. После той битвы ему предлагали трон одного из дворов.
— К счастью, он не попался в эту ловушку, — Шейла внимательно посмотрела на Ганконера.
— Понимаю… — он потер бровь. — Если бы Джарет принял трон Благого или Неблагого двора, ему бы ни за что не позволили их объединить. Тут же поднялся бы вопрос о его происхождении. И началась бы новая война.
— Верно. Квартерон с демонской кровью еще может быть королем и даже владыкой целого мира, но не повелителем над всеми фейри. Джарет правильно сделал, что выбрал обходной путь. Ты не замечал, а я внимательно следила, как он медленно, но верно мостит себе дорогу к вершине власти. И едва ли остановится сейчас, когда осталось положить всего пару плиток.
Ганконер задумался.
— Ты уверена, что за последними интригами дворов стоит именно Джарет?
— Абсолютно. Как и в том, что ты сейчас душой на Авалоне. У каменных ворот. Не вздрагивай, я никогда тебя не ревновала, и странно было бы вдруг начинать.
Ганконер виновато улыбнулся.
— Я только туда и обратно. Мне действительно нужно… попрощаться, — он передернул плечами под холщовой рубашкой. — И переодеться.
Шейла кивнула.
— У тебя есть час. Раньше Джарет с делами не распутается. Пока его не было, Лабиринт кое-что изменил в себе.
Оставшись одна, Шейла закрыла глаза и погладила каменную стену.
«Ты так и остался самым странным из нас, Лабиринт. По-прежнему не желаешь воплотиться?»
«Не вижу необходимости».
«Дождешься, что эти паникеры с Перекрестка возьмутся за тебя всерьез».
«Как возьмутся, так и надорвутся. Я тоже не бездельничал последние сто лет. Кстати, в чем смысл твоего финта с Джодоком? Не боишься, что „эти паникеры“ сговорятся с ним против нас?»
«Маловероятно. У них хватит ума не облегчать мне жизнь. Знаешь, как трудно было открыть путь в Преисподнюю даже на пару секунд?!»
Последовало короткое молчание.
«Ты хочешь вернуть Запределье? Но зачем?»
«Это часть нашей вселенной. Незачем было ее отрезать».
«В принципе я с тобой согласен. Но выдержит ли Джарет такую огромную власть?»
«Я не собираюсь сваливать всё на одного Джарета».
«Это радует. Но если бы ты по-тихому придушила Джодока, не возникло бы проблемы с Уной. Она мне нравится. Жаль терять такую преданную мне королеву».
«Так помоги ей. Всего-то и нужно, что дать один совет».
«Я подумаю… О, а вот и наследники пожаловали!»
Дверь библиотеки распахнулась. Шейла тяжко вздохнула и отняла ладонь от стены. В библиотеку ворвались Арак и Дарина. Возбужденные, с шальными глазами. На Дарине переливалось сине-зелеными узорами полупрозрачное шелковое платье на тонких бретельках и с разрезами до бедра. Арак то и дело поправлял непривычные кружевные манжеты зеленой шелковой рубашки.
— Рискну предположить, Хранительница, что ты прояснила вопрос о происхождении своего рыцаря? — пропела Шейла.
— Да, — Дара повертела на пальце кольцо из переплетенных золотых травинок. — И теперь даже не знаю, могу ли я это носить?