— Потом уберете. Я занимаюсь.
— Да я не об этом… Та-а-аварищ начальник, я с праздником открыточку послала. Получил?
— Да, получил. Спасибо. Стоит. Чего стоит?
— Та-а-аварищ начальник, скучна одному-та? У нас много невест. Подыскать?
— Я женат.
— Та-а-а-аварищ начальник, а ить бабы все видят. Нету жены, нету…
— Извините, я занят.
Стоит. В запасе опять какой-нибудь идиотский вопрос. Ну, хватит. Здесь служебный кабинет, а не клуб для развлечений.
— Закройте дверь! Я занят!
Наконец поняла, удивилась, словно впервые в жизни увидела начальника, что кричит в кабинете. Да и крикнул не для обиды, а чтобы услыхала. Глухая ведь. Впрочем, пусть обижается. У кого желчь во рту, тому все горько.
Книжки, брошюры, плакаты… Что-то уж больно разгорячился. Невтерпеж. Спокойнее надо… Столько писанины из-за каких-то четырех рядов волнобойной полосы. Название придумали — волнобойной! Вот люди… А сколько же переведено бумаги по тем полосам, где тридцать, сорок рядов?..
О посадках для защиты телеграфных проводов от ветра у железной дороги тоже бумагу переводили. Только почему-то сейчас об этом не слышно. Что ж, он преподнесет как новинку. Известно, что нынешние кое-какие новые дела — это хорошо забытые старые. Специалисты по посадкам будут посмеиваться: Америку открыл… Пусть! Он рассчитывает произвести впечатление не на них. От лесовиков на железной дороге мало что зависит, кадрами они никогда не командуют… Даже если взять самый худой конец — бесполезную трату средств — и то ничего страшного не должно произойти. Он же затеял эти посадки из самых добрых побуждений…
Дементьев увидел, что сам он уже верит в придуманное дело. Теперь невероятным казалось оставлять контактные провода не защищенными от ветра. И это — в степном краю, где без конца одна буря сменяет другую!
Да и кому он делает хуже своими лекциями или новым делом с посадками? Никому? Так нечего сомневаться, раздумывать.
На следующий день Андрей Петрович пришел в контору так рано, что даже уборщицы не было. Подождал, не раздеваясь, и вскоре она появилась. По всему видно — обида в душе застряла, головы не повернула в сторону Дементьева.
— Наталья Ивановна!
Подошла, остановилась.
— Сходите за Барумовым.
Молча зашлепала растоптанными детскими ботинками. Дементьев знал: она всегда покупает обувь в детском магазине. Размер ботинок подходит, а цена почти наполовину дешевле, чем в промтоварном для взрослых.
Дементьев задумался. Не ошибается ли с Барумовым? Человек только начал работать на железной дороге, опыта никакого. Но ведь он — специалист! И по первому впечатлению — голова у него светлая. Ему и надо браться за новое дело…
Барумов был похож на колхозного бригадира в пору осенней уборки овощей. Лицо темное, грубое, обветренное холодом, губы потрескались. Зеленый брезент плаща и кирзовые сапоги будто специально для него прилажены каждой складкой. И сам Барумов словно другой одежды не знал. Привычно отмахнул заскорузлую брезентовую полу, привычно положил ногу на ногу в тяжелых сапогах.
— Как с посадкой? — спросил Дементьев.
— Терпимо. Уложусь до устойчивых морозов.
— Без тракториста?
— Одни с прицепщиком управляемся.
— Но он же не имеет прав тракториста! Экзамен по безопасности не сдавал.
— Знаю. А что делать? Вместо Матузкова никого не дали.
— Ищи сам.
— Разве я работник отдела кадров?
— Ты — начальник участка. За все в ответе.
Отлично. Барумов представляет, в каком положении оказался из-за прицепщика. По глазам видно: выжидает, насторожился. Но Дементьев ничего больше не скажет, поняли друг друга, и хватит.
— Я вызвал по важному делу, — сказал Андрей Петрович. Тихо, по-деловому, как равному по должности. — Я решил доверить вам… стать зачинщиком одного дела. Скоро будет контактная сеть. Для ее ограждения от ветра надо немедленно приступить к посадке специальных полос. Вот схема.
На листе желтой миллиметровки были начерчены вертикальные линии. Красная стрелка обозначила расстояние от рельсов до крайнего ряда деревьев. Барумов внимательно рассмотрел чертежик.
— Сделаем так. Поговорите со своими рабочими. Пусть обратятся ко мне с просьбой разрешить сажать полосы прежде всего для защиты электролиний. Инициативу обсудим на расширенном совещании. Разумеется, одобрим и приказом заставим делать на всех участках. Об этом узнают в управлении дороги… о вас узнают.
— Андрей Петрович, но здесь одни тополя.
— Правильно, чтобы выше и быстрее.