— Вы уже знали, что снимаетесь вместе?
— Нет! Если верить тому, что Володя видел меня на вокзале в Москве и запомнил, — он-то знал… А я совершенно не знала. Для меня понимание пришло в тот момент, когда мы оба вытащили ленфильмовские пропуска… Вошли в студию, поднялись на один этаж, зашли в одну группу. И потом мы это между собой не выясняли. Но как будто что-то нас вело, как будто это должно было случиться. Ощущение точности замысла и высшей справедливости…
Мы очень хорошо жили в Ленинграде. Снимались… Ели «некондиционные» пончики в соседней «Пончиковой». Если пончики получались кривые, то их откидывали в брак. И Володя договорился, что все кривые — наши… Но по временам были какие-то деньги. Мы ели в ресторане гостиницы. Кстати, все в гостинице Володю очень любили, несмотря на тот скандал. Все очень любили.
Еще я помню, как Володя очень красиво дрался. Тогда он потряс мое воображение, — почти как пением. Мы сидели в ресторане и ели из одной мисочки двумя вилками — бефстроганов. И вдруг пристал какой-то мужик. Но не успел он начать приставать ко мне, как Володя полез драться… Бог мой! Весь ресторан повскакал с мест, скатерти и графины летали в воздухе! Именно так снимают «каскады» в кино… Володя выскочил из пиджака, выскочил из свитера, четыре человека хватают его с разных сторон, вдруг он уже на столе! А музыканты стояли на сцене и «балдели». В драку они не вмешивались, но молча «болели» за Володю. И когда стало ясно, что он победил всех-йам принесли бесплатный ужин… Все получили удовольствие.
— Высоцкий снимался в Ленинграде, а работал тогда в театре Пушкина. Он ездил в Москву на спектакли?
— В Пушкина он тогда как бы дорабатывал… Мы снимались по времени больше, чем планировалось: актрису сменили, чего-то не успевали… Срок, на который его отпустили в театре, кончился, — и ему надо было играть в спектаклях. Раз-другой он вроде бы ездил, потом как-то не доехал… А потом его просто уволили. Но тогда уволили довольно мирно, кажется, «по собственному желанию». Володя уже очень неохотно туда ездил, а работа в кино ему доставляла удовольствие. А потом в картине было много потрясающих актеров, — потрясающих! И Володя был среди них как равный — не просто по легкой актерской демократии — а потому, что они на самом деле к нему хорошо относились. Ефима Копеляна Володя полюбил, что называется, на всю жизнь. Ефим водил нас в театр, — из-за кулис мы любовались, как он играет в «Скованных цепью». Это было замечательное время…
— Вместе вы в Москву летали?
— Несколько раз мы летали… Летали на ноябрьские праздники. И чтобы не тратить деньги на билеты — студия такие праздничные поездки естественно не оплачивала — мы летели с тем летчиком, который был консультантом на картине. Звали его Спартак… А фамилия… Грине-вич! Спартак Гриневич. Он нас возил в кабине самолета, — безо всяких билетов.
— А окончательное возвращение в Москву?
— Ну что… Мы приехали домой. Конечно, вся моя семья пришла в ужас. Не потому, что Володя показался им глупым, и не потому, что они подумали: он — нечестный и неблагородный человек… Нет. Может быть, и у них было какое-то тщеславие: я — студентка, снимаюсь в главной роли! Может быть, они ждали чего-нибудь необыкновенного… Человек высокого роста, в шикарном костюме придет с цветами и сделает препозицию насчет их дорогого дитя… Во всяком случае, они приняли нас прохладно.
А у меня это отдалось потом тем, что с момента рождения Аркаши я уже думала, что буду чьей-то свекровью… Что мой ребенок кого-то ко мне приведет… И, наверное, это было хорошо, что я увидела, как это ужасно, когда не с первого раза все хорошо.
И Нина Максимовна — Володина мама… Поначалу и она отнеслась к этому сдержанно. Тем более, она-то знала, что Володя еще женат на Изе (Иза Константиновна Высоцкая — первая жена В.С. Высоцкого).
Потом я познакомилась с Семеном Владимировичем Высоцким и тетей Женей, и одновременно с большим количеством родных Володи. В Киев уезжала мать Семена Владимировича — Дарья Алексеевна. И там на вокзале были все: и дядя Леша ((Алексей Владимирович Высоцкий) с тетей Шурой, Лида Сарновна с Виталиком… И мы все познакомились. Там мне показалось немного теплее, но в то же время я почувствовала… Да, праздничная атмосфера, да, семейная торжественность, — а там внутри — бог знает как…