В августе того же года известие о том, что итальянские войска сумели захватить Горицию, стало для Алонзо новой, кратковременной надеждой о приближающейся победе. По всей линии фронта велось наступление, которое в итоге прекратилось в конце осени. Победа оказалась лишь одной из многих фантазий парня, которому надоела война, надоела эта окопная жизнь, эта грязь, образованная осенними дождями, и смерть вокруг. В зимнюю пору, его согревали лишь мысли и надежды о встрече с Нореттой. Он думал про себя: “Как хорошо, что мы встретились в тот день, что ты узнала меня. Да и вообще, что ты есть на этом свете. Если бы не ты, Норетта, я был бы уже мёртв”.
Весной 1917 года вновь начались активные боевые действия. Взрывы, стрельба, раненные и убитые, пленные и потерявшие рассудок – всё это стало обыденностью для Алонзо, который, казалось, привык к постоянному напряжению и жизни на фронте. Тем не менее, каждое сражение отличалось от всех остальных, и не важно, к каким потерям оно приводило. Каждый бой накладывал свой отпечаток на всех выживших солдат, у парня они исчислялись десятками. Переломным моментом в том году стало объединённое наступление австрийских и немецких войск в октябре. Беспорядочное отступление итальянцев сопровождалось многочисленным захватом пленных. Алонзо удалось избежать той участи и, готовясь к обороне уже на реке Пьяве, мысли о побеге вновь настигли его разум: “Сколько это может продолжаться. Как мне всё это надоело. Я могу сбежать, пока ещё не поздно”. В тот же день краем уха он услышал один из диалогов солдат в окопе.
– Гаэтано, послушай меня, пока есть шанс, нужно уходить.
– No.
– Подумай о жене и дочери. Лоредана не должна расти без отца.
– Не хорони нас раньше времени.
– Если останемся тут, то точно погибнем.
– А если все сбежим, тогда что?
– Я не говорю о всех, только о нас.
– Фачино, представь, что каждый солдат будет думать как ты… Я люблю свою семью и страну. Пусть лучше моя дочь растёт без отца, погибшего на войне, чем с трусом, предавшим свою родину, предавшим Италию.
“Действительно, – подумал Алонзо, – если каждый захочет сбежать, мы точно проиграем войну. Неужели я столько пережил, чтобы сейчас сдаться? Нужно стоять до конца”.
Стоять пришлось ещё долго, никто из участвующих сторон не предпринимал наступательных действий до лета 1918 года. За это время письма от Норетты вновь стали приходить реже и вновь чувствовалось какое-то угасание с её стороны. Алонзо наоборот, стал писать больше и в каждом предложении старался как можно тщательнее описать чувства, которые спустя годы, он сохранил к девушке. Недели и месяцы он проживал в фантазиях и мечтах о встречи с ней. Спустя такое длительное время это стало почти что целью жизни.
Весной пришло известие о том, что Неаполь подвергся бомбардировке немецкого дирижабля. Пострадало несколько районов и неизвестное количество людей. После сообщения об этом, Алонзо впервые в жизни решил помолиться. Ночью, вдали от сослуживцев, он стоял на коленях и просил Господа, чтобы мама и Норетта были живы, чтобы их здоровью ничего не угрожало. Также он молился об окончании войны. Перекрестившись, парень взглянул на звёздное небо и увидел падающую звезду. Казалось, это был хороший знак, однако с тех пор письма от Норетты перестали приходить. Спустя некоторое время мысли стали терзать сознание и многочисленные предположения о том, что же случилось, не давали покоя ни днём ни ночью.
Летом возобновление боёв стало неким освобождением от бесконечных попыток понять, почему Норетта перестала писать. К тому времени, немецкие войска оставили своих союзников Австро-Венгрию, поскольку считали дальнейший исход очевидным. К тому же война вовсю продолжалась на других фронтах между остальными странами. Готовилось последнее наступление, которое должно было привести к капитуляции Италии, но всё произошло наоборот.