— Припрёмся в университет и скажем «здрасти», — предложил я простой путь.
— Выпускай Куроедова, — рекомендовал Лёшка. — Нам вообще-то нужен химик Зинин, а не Лобачевский.
Ксенофонт Данилович идею познакомиться с казанским химиком воспринял положительно и с самого утра ушёл на разведку. Появился ближе к обеду и принёс неутешительные новости. Николай Николаевич Зинин в октябре 1836 года защитил диссертацию, получил учёную степень магистра химии и весной этого же года убыл за границу, чтобы продолжить учёбу в Берлине. На данный момент он изучал химию у какого-то немца.
В самом Казанском университете с химией обстояло всё плохо. Раньше на врачебном отделении её преподавал некий Дунаев, но год назад был уволен. Зинин повышает квалификацию в Берлине, и, собственно, толковых преподавателей по химии в этом учебном заведении нет.
Мы с Лёшкой переглянулись и промолчали. Нужно потом подробнее просмотреть записи. Откуда у нас сведения, что в Казани самые лучшие химики? Или они появились, но позже?
В результате решили никаких справочников в университете не оставлять. Хватит с нас столичных профессоров, и, вообще, мы задержались в Казани. Скоро отец Нестор прибудет, тогда здесь будет не протолкнуться. Лучше поспешить с убытием домой.
Глава 16
Куроедов загорелся идеей стать мировой известностью и всю дорогу прикидывал, где бы себя так проявить.
— Лошадей императору продал и всё ему мало, — недоумевал дед.
— Это не то. Соседу славу в Европе подавай.
— Забросил старик невод, выловил рыбку золотую. А та и спрашивает: «Старуха жива?»
«Жива».
«Тогда лучше зажарь меня», — припомнил Алексей старый анекдот про избыточные желания.
— Когда-то же должны оценить критики или, наоборот, последователи наш медицинский справочник, — рассуждал я.
— Да всё оценят, — заверил дед и добавил: — Лет через десять-двадцать. Вы что, спешите куда-то?
— Нет, не спешим, но определённый комфорт в поездках хотелось бы иметь, — ответил я. — С пароходами нужно ускорить вопрос.
Опыт дальних путешествий у нас, безусловно, имелся хороший. Мы научились не тратить много времени впустую. Не думаю, что в поместье я нашёл бы столько свободных дней для написания текстов. Куроедов всё же раскрутил нашу команду на детектив. Снова получилось нечто среднее между справочником, в данном случае по криминалистике, и развлекательной историей.
— Да не может быть! Дай проверю! — восхищался Куроедов тому, что папиллярные линии на руках индивидуальные у каждого человека.
Естественно, проверке подверглось всё наше сопровождение и любые встречные путники на станциях. Не все пребывали в таком же восторге, как помещик-исследователь. Лёшка, желая притушить это безобразие, намекнул о секретах. Мол, не стоит до выхода книги в печать делиться подобной информацией.
— Но каков шельмец этот ваш поручик Огарёв! — искренне верил Куроедов в существование придуманного персонажа. — В Самаре печать закажем.
— Книжка ещё не готова, — напомнил я. — Нужно её вычитать, проверить. На издание романа Елизаветы Африкановны больше года ушло.
— Договоримся, отпечатают быстро, — не сдавался Куроедов. — А твои немцы мне картинок добавят.
Мы придумали с десяток сюжетов и продолжали обсуждать новый литературный жанр, попутно гадая, не запретит ли его цензура. Вдруг крамолу обнаружат или еще чего? В целом мы не скучали в дороге.
Пароход с отцом Нестором обогнали прилично, но он и без нас не заблудится. Обсуждением старца Самарского мы занялись после того, как Куроедов свернул на свои земли. Теперь-то уже можно было не скрываясь обсуждать возможные проблемы. Алексей был настроен оптимистически. У меня имелись сомнения. Фанатиков во все времена хватало. Найдётся какой-нибудь мусульманин или даже католик, решивший, что такой пророк не нужен. Стоит подумать о безопасности более серьёзно.
Мы как раз обсуждали методы, когда карета вывернула к Перовке, и тут у всех разом дар речи пропал.
— Это что? — хриплым голосом задал я вопрос.
— Вы такое точно не заказывали? — повернулся ко мне дед.
— А купол золотой? — поинтересовался Лёшка, разглядывая огромную златоглавую церковь между гостиницей и школой.
— Это на фундаменте аптеки возвели, когда только успели? — продолжал я недоумевать.
— Егорка, тормози! — высунулся Алексей из кареты.
Праздных сельчан рядом не оказалось, но мы остановились практически рядом со школой, оттуда выскочил проживающий в ней с семьёй Кузьма.