Про народные массы, устремившиеся к нам, я промолчу, иначе печатными останутся одни предлоги. Правда, крестьяне были всем довольны. Нехитрые сувениры и поделки, освященные старцем Самарским, сбывались втридорога. К тому же деревенские брали на постой приезжих и неплохо на этом наваривались. Правда, случались и конфликты.
А тут снова произошёл несчастный случай. Пропал какой-то дворянин. Коляска, слуги и возница, доставивший господина, на месте, а он исчез «чудесным» образом.
Слуги спохватились дня через три. Хотя панику особо не поднимали. Потом стали искать, расспрашивать. Через неделю информация дошла и до меня. Первым делом я уточнил, от чего именно планировал лечиться господин и какие проповеди желал послушать. Узнав, что это отставной офицер с букетом любострастных болезней, я моментально понял, кого нужно спрашивать.
— Фёдор, зараза, б…ь! — не удержался от восклицания. — Клялся, божился, что будет добрым словом наставлять.
Отпираться фанатик не стал. Он давно сообразил, что я предпочитаю «сор из избы не выносить». Если предыдущие исчезновения людей прошли без последствий, то он резонно рассудил, что и в этом случае прокатит. На мои возмущения бубнил что-то про молодую девку, которую тот мужчина пытался затащить к себе в постель. Подробностями Фёдор не делился, но и без того было понятно, что господин исчез безвозвратно.
— Ты дурак, неужели не понимаешь, какие могут возникнуть проблемы?! — возмущался я. — Найдут тело, устроят расследование!
— Не найдут. Раки поди доели уже, — пробасил в ответ Фёдор.
Была у меня надежда, что поисками внезапно пропавшего господина никто не станет заниматься, но тут прискакал курьер с сообщением, что на днях прибывает граф Орлов, представитель Третьего отделения.
Глава 22
— Гера, не паникуй, — успокаивал меня Лёшка. — Не могло Третье отделение узнать о пропаже дворянина на твоих землях и так быстро отреагировать. Это они скорее всего зимние пропажи припомнили.
— Вот мне полегчало! — возмутился в ответ.
На самом деле я и сам уже сообразил, что слуги ищут того больного всего неделю. При тех скоростях и возможностях, которые я упоминал не один раз, послать сообщение в столицу и получить в ответ аж целого графа — нереально.
У Новосильцевой я, безусловно, поинтересовался, не доводится ли ей Алексей Фёдорович Орлов роднёй? Получил невразумительный ответ по поводу отпрысков Орловых и сделал вывод, что если этот граф и родственник Екатерине Владимировне, то дальний.
Прибыл представитель Третьего отделения двадцатого июня и чуть ли не с порога высказал массу претензий. Отвечать на них я не стал, поскольку и сам понимал, с какими трудностями столкнулся граф по дороге. Подозреваю, что границу Российской империи так не охраняют, как мои земли.
— Шесть раз! Шесть! — возмущался Орлов. — Я — генерал — демонстрировал подорожные и прочие документы какому-то быдлу с дубьём. Безобразие! Что вы устроили здесь?!
Алексей взял на себя переговоры, пытаясь сгладить углы. Лиза уже несла на подносе графинчик с крепким бальзамом на травах. Минут через тридцать граф утихомирился и дал себя увести в выделенные покои. До ужина он не выходил, приводил себя в порядок и гонял слуг.
За столом граф изволил появиться в генеральском мундире с орденами, чем ввел наше общество в глубокий ступор. Я правильно сделал, что отправил гонца за Куроедовым. Иначе сосед обидится, что такой колоритный персонаж пройдёт мимо него.
— Как дорога из Петербурга, что слышно о реформах государя? — первым проявил любезность Иноземцев.
Новосильцева окинула Орлова надменным взглядом и презрительно поджала губы.
Отдохнувший граф светился довольством. Похоже, бальзамчик допил и теперь принюхивался к тем закускам, что уже стояли на столе. Мне этот Орлов чем-то напомнил поручика Ржевского из анекдотов. Немного блядский взгляд, оценивающий каждую женскую особь, только усилил это впечатление. Граф ещё на входе в столовую успел шлёпнуть по заднице одну из дворовых девок. Теперь внимательно разглядывал Лизу, фрау Штольц — жену немца-графика, компаньонку Новосильцевой и даже саму престарелую графиню.
Затем, пригладив роскошные усы, граф сосредоточился на подаче блюд, явно решив, что организму для всех забав потребуется пища не только духовная. Придётся как-то деликатно жену предупредить, чтобы не обижалась на поползновения этого немолодого кобеля. Близко к супруге я его не подпущу, но всё равно Лиза может наслушаться всякой похабщины.
Общество у нас дома собралось исключительно интеллигентное — художники, профессора, медики. Оттого генерал и вояка Орлов своим поведением совершенно в него не вписался. За столом он громко гоготал над понятными одному ему шутками, шумно хлебал бульон, требовал вина и пересказывал перипетии прохождения фейс-контроля при пересечении границы моих земель.