— Стой, — я наклонилась через его плечо и положила ладонь на страницу, которую он едва не перевернул. — Как это понимать?
На пожелтевшем черно-белом фото я увидела молодую черноволосую женщину, тут же почувствовав щемящую боль в груди.
Отцепив снимок, я выпрямилась и закрыла свободной рукой рот.
— Дерескина Любовь Васильевна. Здесь сказано, что она была здесь около двадцати шести лет назад. Проходила что-то вроде планового осмотра. Ты чего? — спросил он, видя стекающие с моих глаз слезы.
— Что там дальше?
— Провела здесь около двух недель. Что еще… Выявлены способности к управлению водой, кстати. Любая жидкость ее слушалась… Так, так, ага. При одном ее взгляде вода в стакане могла превратиться в смертельный яд, а в ванной и того хуже — кипящую кислоту, способную расплавить даже кости. Ты тоже так умеешь?
Он удивленно вскинул брови и медленно повернул голову в мою сторону.
— Нет. Я впервые слышу об этом. Почему она мне ничего не рассказывала, не понимаю.
Я прижала к груди фотографию и села на диван, находящийся под окном.
— Так это?..
— Моя бабушка.
Дима задержал на мне взгляд, затем кивнул.
— Это многое объясняет.
— Нет, знаешь. Это не объясняет ничего! Почему правда появилась только сейчас, при таких обстоятельствах? Почему нельзя было мне всё рассказать? Я была бы готова, может, всё сложилось бы по-другому. — Каждое предложение я произносила тише предыдущего и на последнем словосочетании совсем перешла на шепот.
— Ну-ну, — ободряюще произнес он. — Не вини её. Может, ты просто была не готова.
— Да. Не готова к тому, что меня увезут из родного города на целый месяц, а то и больше, да и ради чего… Хорошо хоть бабушка не попала под это. Она ведь уехала домой невредимой?
— Да.
Я кивнула и улыбнулась, смотря на ее милые черты лица и добрые глаза, которые и по сей день светились от счастья точно также. Настало время вытереть слёзы и отдать фото. Но как только я встала и протянула его — Дима покачал головой и сказал оставить себе, вложив в дело случайную фотографию, взятую из ящика стола.
После просмотра всех папок, парень сделал вывод о том, что в этих стенах находятся двенадцать человек. В двухэтажном здании с кабинетами специалистов и лишь с одной маленькой лабораторией. Кроме архива прятать их больше было негде. Следовательно, спрятанная дверь все-таки существовала.
— Снова спускаемся? — спросила я, наблюдая за тем, как он кладет на место последнюю папку.
— Нет. Сегодня уже слишком рискованно. Наши мадамы уже на посту, а охранник явно выспавшийся. Камер в кабинетах нет, а вот в коридорах есть, так что нам не выйти за эту дверь. Придется через окно. Ключи подброшу рано утром как-нибудь.
— А снаружи камер нет? Погоди, какое еще окно?
— Разве что по бокам здания. От них можно спрятаться. Надеюсь, ты не боишься высоты.
— Да ладно, серьезно? — я обхватила себя руками, морщась от резкого ветра, ворвавшегося через распахнувшееся окно.
— Я полезу первый. Прими тот факт, что страховки нет, но не бойся. Между бетонными блоками много арматуры, оставшейся от внешних подоконников. Спускайся по ним. Только прошу, очень аккуратно.
Я почувствовала дрожь в ногах как только посмотрела вниз, но возражать не стала. Для поиска другого пути у нас не было времени.
— Всё, я пошел. Ах да, на окнах автоматические защелки. Чтобы ничего не заподозрили, придется его закрыть. Просто тянешь на себя ставни, когда они соединяться — резко дергаешь.
Не успела я что-то уточнить, как Дима уже был на половину на улице. Развернувшись ко мне лицом, он стал, смотря под ноги, слазить вниз. Вскоре он оказался на земле, прыгнув последний метр. Осмотревшись, я зажмурила глаза, спрятала бабушкин снимок в карман и полезласледом.
Порывы холодного воздуха то и дело пытались столкнуть меня вниз. Волосы хоть и были собраны в хвост, неприятно прикасались к лицу. Выбравшись из комнаты, я оперлась ногами о два железных прута и потянула на себя ставни. Несколько секунд борясь с их тяжестью, я всё же услышала долгожданный щелчок и стала искать стопой следующую опору.
Тело пробил озноб. Буквально перехватило дыхание. Я боялась сделать неверный шаг. На последних метрах головокружение на какое-то время одолело меня, но руки, крепко сжимающие торчащие металлические прутья, не дали потерять равновесие. Стало холоднее, пошел дождь, который тут же перешел в ливень, пока мое тело неуклюже следовало вниз.
Шли минуты, почувствовав теплое прикосновение, я вздрогнула и опустила голову.
Дима расставил руки, приготовившись к моему прыжку. Стопы были на уровне его головы, однако и этой высоты иногда достаточно, чтобы сломать шею.
Я задержала дыхание и оттолкнулась от стены, тут же приземлившись в его объятья.
— Умница.
Чувствуя бешено колотящееся сердце, я подняла голову и слегка вздрогнула из-за отсутствия минимального расстояния между нашими лицами.
Взгляд Димы был направлен только на мои глаза, затем он скользнул по губам, и тут же быстро поставил меня на ноги.
— Давай, скорей, — нервно сказал он и побежал вправо, уклоняясь от единственной камеры, висящей под самой крышей.
Запыхавшись, мы ворвались в здание и стали не спеша спускаться на нужный этаж.
— Когда мне следует ждать продолжения? Завтра?
— Неужели тебе не хватило того, что было написано в архиве? После всего этого ты еще хочешь найти всех этих людей? Ты уверена?
— Нельзя их бросать.
— Ты понимаешь, в каком они там могут находиться состоянии?
Я резко остановилась, убрав прилипшие к шее мокрые волосы.
— Хватит. Это не важно. Нужно отодвинуть все эмоции и оставить только отвагу. Побольше отваги, как любил говорить мой младший брат… Мы нужны им. И кстати. Ты так мне ничего не рассказал о своих родителях. Я видела, что ты отложил два дела. Они ведь среди них, да? Тогда что вас останавливает, Дмитрий Евгеньевич?
Он вздохнул, но так ничего и не ответил.
Глава 22. Долгожданное утро
Вечер прошел как нельзя лучше. Я приняла горячую ванну, отмыла обувь от грязи, что оставил мокрый песок, и легла спать, бросив одежду на батарею. Сложно было представить дальнейшие действия Дмитрия. Разгадка была близка, но почему то на душе не становилось спокойнее. Может быть и потому, что она никак не была связана со мной.
Через полчаса после того как я впала в дрёму, в дверь постучались.
— Да? — вздрогнув, спросила я, поднявшись.
В комнату зашел Олег.
— Привет. Прости, что поздно, не мог ждать до утра, — сказал он радостно, садясь напротив.
— Что-то случилось?
Я едва могла его разглядеть в темноте. Темные взъерошенные волосы, нелепый белый свитер с черными медвежатами — всё это сразу как то бросилось в глаза, которые только начали привыкать к отсутствию света. На просьбу зажечь лампу, парень покачал головой, сославшись, что скоро уйдет.
— Рит, ты умеешь танцевать?
— В чем дело? Ты меня пугаешь.
— Жаль, что не умеешь, — протянул Олег, скрестив руки на груди. — Рит, ты выписана и завтра утром отправляешься домой.
Услышав это, я вскочила с кровати.
— Ты шутишь? Уже завтра?
— Рита, — он схватил мою руку. — Тебя что-то беспокоит?
Я вздохнула, пытаясь унять волнение от переполняющей меня радости, которая тут же исчезла после заданного вопроса.
— А как же то крыло? А люди, которые там остались? Что будет с ними?
Сама себя не понимала в такие моменты. Вроде бы не мое дело, но не спросить я не могла.
— О том и речь. Не волнуйся насчет этого. Мы проверили документы. Они оказались подделанными. Никаких людей там нет, и никогда не было. Диме просто захотелось поиграть в детектива.
— Как же так?
Мой взгляд скользнул к тумбочке, в которой лежала бабушкина фотография.
— Где Дмитрий Евгеньевич?
— Собирает вещи мне в дорогу. Нужно купить кое что. Тебе не стоит ни о чем беспокоиться. Все закончилось хорошо для всех. Высыпайся, вылет в десять, я тебя увезу в аэропорт на машине.