Но это было лишь первым впечатлением, которое, как все знают, далеко не всегда бывает верным. А чтобы подкрепить его, следовало ознакомиться с обстановкой там, где должна была находиться сейчас большая часть здешней живой массы – в казармах и вокруг них.
Конечно, для этого вовсе не следовало садиться на грунт и покидать капсулу: сверху опытным глазом можно было определить достаточно много. Однако у Нарин были, по-видимому, еще какие-то соображения по этому поводу. И она начала действовать соответствующим образом.
Выбрала одну из длинных казарм на плане. Прикоснулась к ней мизинцем. Велела исполнять. Компилот возразил: «Опасно». Ему вообще, как женщина давно убедилась, было свойственно стремление к перестраховке, порой он начинал бить тревогу и тогда, когда солнце просто заходило за тучу и резко менялась освещенность; чудил он иногда и при магнитных возмущениях. «Очередной каприз, – подумала Нарин, – что делать – женский характер». Ничего удивительного: компилот РК, средство разведки, как и полагалось, еще перед выходом в рейс одушевляла она сама, естественно, что получился он женщиной. Можно сказать – подружкой, или, как в древности, – компаньонкой. В обычной обстановке Нарин стала бы разбираться с нею по-хорошему, на худой конец запустила бы программы – контрольную и ремонтную. Это она и сделает, но только после возвращения. А сейчас не до того. Слишком мало времени.
– Ладно, – процедила она сквозь зубы. – С тобой – потом, за чашечкой травы. А пока – отдыхай.
Одним движением пальца перевела управление на себя, оставив подруге только указание маршрута. На всякий случай уменьшила высоту до четырех метров. Скорость – до трех двойных шагов в секунду. И двинулась к намеченной казарме.
Через двадцать секунд она пересекла границу жилого ядра. Собралась облегченно вздохнуть. И глазами стала искать место, удобное для приземления.
Не успела.
Быстро-быстро сменяя друг друга, на дисплее заскользили надписи:
«Опасно! Полевая защита. Свойства неизвестны».
«Некомпенсируемые нарушения».
«Самоуничтожение!»
Думать больше не было времени. Нарин действовала, как автомат. Вырвала из разъемов провода «Незримости». Распахнула дверцу. И нырнула во мглу.
Через секунду над ней негромко хлопнуло.
И надежный, окружавший ее кокон исчез – как будто его никогда и не было.
Глава 13
Что можно найти в темноте
Быстро смеркалось, но не темнота была причиной того, что Рек Телан, оставшись один, шагал медленнее, чем обычно. Вообще воспитание и обучение с малых лет приучили его всегда передвигаться так быстро, как только позволяла обстановка, и при этом постоянно контролировать пространство, в котором он находился, хотя бы в пределах, исключающих возможность внезапного нападения или другой подобной неприятности. Но сейчас он как будто совершенно забыл об этом и ступал замедленно, словно бы нерешительно (что ему опять-таки никогда не было свойственно) и к тому же вовсе не интересовался окружающим, как если бы его и вообще не существовало. Увидь Река сейчас любой из наставников, новоявленному углу мало не показалось бы.
К счастью, никто из старших его не видел, да и вообще вокруг было пусто: в этот час люди уже определились и утвердились в своем жилье или в местах общения, больших и малых. Рек и сам свободными вечерами поступал так же; но вот сегодня возникло у него такое настроение, когда даже общество младшего брата оказалось в тягость, так что пришлось от мальца отделаться без малого силой. Каким-то вдруг Рек самому себе показался не таким, каким ему полагалось быть всегда и в любой обстановке. И поэтому брел как бы не по своей воле, а по принуждению, а куда брел – и сам не знал. Только не туда, где уже собрались сверстники и пошел травеж. Хотя всегда в мальчишниках участвовал с удовольствием. Даже интересное, в общем, зрелище – одновременный финиш двух тяжелых кораблей как-то не задел, не заинтересовал. Рек только поморщился от слишком громкого звука, не более того.
При этом он не пытался даже спросить себя: «Да что с тобой, угол, что за напасть такая? Съел чего-нибудь не то, или вспомнил дурной сон, с чего это ты перешел в жидкое состояние?» Не пытался потому, что причина, в общем, была ему ясна с самого начала.
Или, точнее сказать, причины. Потому что их было, пожалуй, никак не менее трех.
Первая называлась коротко и ясно: весна. Пора, когда все живое… Ну, дальше все и сами знают.
Вторая вытекала, хотя бы частично, из первой. И была она не всеобщей, а узкосемейной. А заключалась в том, что вот сейчас, в эти минуты, родная сестричка вместе с лихим выпускником и, в общем, неплохим парнем Вином уже… Нет, ничего плохого в этом не было, потому что, как гласил неписаный закон, каждый, находящийся в строю, обязан высеять свое семя в лоно той, кто сможет его взрастить. А пока он этого не сделал, он не может быть причислен к Экспортным людям – со всеми известными последствиями. Не выставят такого на контрактацию или, попросту, на продажу. Нет, совершенно ничего плохого не было в том, что Вин заронит в сестричку семя, Рек был целиком и полностью за это. Тем более что не сказано ведь, что Вин после этого исчезнет навсегда. Бывает ведь, что люди и возвращаются, и не так уж редко. И все же на сердце было тяжело. Родная сестричка все-таки! Еще только что была малюткой – и вот уже. Быстро ушло время, быстро. И для нее начнется теперь совсем другая жизнь. Надо радоваться за нее но на самом деле отчего-то грустно.
И, наконец, третья причина была – одиночество. Хотя, может быть, надо было назвать это как-то иначе. Сестра есть, есть брат – но тем не менее… Не принято ругать командование, но невольно лезет в голову: что же это они не позаботились обеспечить нужное количество женщин? Разве заранее не было известно о специальном выпуске? Лицензия, конечно, это хорошо, но ведь это всего лишь бумага – а в таком деле от бумаги толку никакого. Вот если бы…
Мысли прервались, и снова причиной сбоя оказался звук. Но не тот, недавний – порождаемый стремительно снижающимися и тормозящимися кораблями. На этот раз послышался только хлопок – негромкий, как если бы где-то рядом лопнул воздушный шарик, почти совершенно такой звук – но все же другой, лишь очень похожий. И ранее никогда не слышанный. В этом Рек Телан был совершенно уверен: идентификация звуков для профессионального космодесантника любого профиля, а уж для охотника – тем более – умение обязательное, ему обучают и его постоянно тренируют. Рек мог различать сто шестнадцать звуков этого уровня громкости. А сейчас услышал, похоже, сто семнадцатый.
На несколько секунд к нему вернулось нормальное внимание к окружающему. Уже совершенно стемнело, и на зрение можно было полагаться лишь в узких пределах, но слух работал нормально, а также спецчувство. То есть ощущение пространства, его отношения к тебе. Чувство подсказало, что вокруг все благоприятно. Ну что же, может быть, просто слуховое восприятие чуть исказилось именно из-за необычного душевного состояния? Тогда беспокоиться не о чем.
…Одиночество – в том смысле, что и Реку ведь хотелось, и даже очень, уединиться с кем-нибудь… с девушкой, конечно, или женщиной, все равно, и не только для того, чтобы заронить в нее свое семя, но и затем, чтобы… Ему опять стало не хватать слов, но и без слов он чувствовал, что между ним и женщиной тогда возникли бы какие-то новые отношения, чувства, такие… ну, весенние, что ли!