— Понятия добра и зла, — сказал он, — включают в себя субъективную оценку поступков. А она различна у различных людей. Кроме того, поступки людей можно оценивать как таковые, по их намерениям, по их последствиям. Человек, стремящийся делать зло другим, не всегда добивается цели. Часто результатом его поступков является добро. Человек, стремящийся делать добро, часто тем самым причиняет людям зло. Какую моральную установку принять для себя — зависит от индивидуальных особенностей. Опыт миллионов людей доказывает, что обе установки плохи. Человек, стремящийся творить зло, вызывает ненависть и презрение у окружающих. А тот, кто стремится делать добро, становится посмешищем в глазах тех же окружающих.
— Какой вывод отсюда следует?
— Вывод очевиден, и люди так или иначе делают его для себя: живи, как живется, изворачивайся, приспосабливайся, извлекай для себя пользу, избегай неприятностей. Ничего другого в этом мире нет и быть не может. Ведь мы — не продукт божественного творения, а всего лишь форма движения материи. Вон видишь, муха бьется о стекло! С точки зрения вечности и бесконечности материи мы — ничтожные мухи.
— Ты считаешь идею делания добра людям вообще неверной?
— Нет. Я ее считаю бессмысленной. Она логически противоречива и практически невыполнима. Можно ли делать добро, не осознавая, что делаешь, добро? Для неразумной природы возможно. Но для разумного существа — нет. Но сознание того, что ты делаешь именно добро, превращает процесс делания добра в нечто показное и лицемерное. Приносить пользу людям и делать добро — не одно и то же. Первое есть явление практического расчета, второе — явление в сфере морали. Нас путают в самых примитивных понятиях. А мы со своей стороны вносим свою лепту во всеобщее смятение умов и чувств.
— И вообще, — сказал он в заключение, — во всех сочинениях и разговорах на тему о добре и зле, о пороках и добродетелях есть один коренной недостаток: в них пороки и добродетели рассматриваются как человеческие качества. А на самом деле они суть социальные отношения, которые лишь проявляются в форме человеческих качеств. Эти социальные отношения вынуждают людей совершать поступки, на основе которых мы и приписываем людям какие-то качества. Возьмите, например, Гробового. Порочен он или добродетелен? Ни то, ни другое. Он хороший семьянин. И для большинства сотрудников отдела он хорош. Если бы им пришлось выбирать — Гробового или Горева — они предпочли бы Гробового. Почему? Горев им неудобен. Он предъявляет слишком высокие требования к себе и людям. Он слишком добродетелен, и в этом его порочность.
Социолух и Теоретик ушли. Я встал, открыл форточку и долго гонял муху, чтобы помочь ей выбраться наружу, как я думал — на свободу. Муха улетела. Я закрыл форточку. И только в этот момент я вспомнил, что на улице — холодная осень, и что я выпустил муху на верную гибель!
Женитьба солдата
— Женюсь! — торжественно заявил Солдат.
— На Невесте? — спросил я испуганно.
— Не-е-т, на девчонке с нашего завода. Ничего особенного. Мы ведь только мечтаем о принцессах. Мечтаем, пока «гуляем». Тогда кажется, что все доступны. А женимся в конце концов на таких стервах! И где мы их откапываем?! Но моя — ничего. Все, что положено, есть. Образование — десятилетка. Единственная дочь в семье. Двухкомнатная квартира. Жить у нее будем. Тут тесно. И мать ни в какую. В общем, увидишь сам. Она тебе понравится. Скромная, простая. Ничего особенного. Так ведь мне для жизни она нужна, а не для кино. А институт по боку. Не всем же быть инженерами. Надо кому-то и работягой быть. А что плохого быть рабочим? Зарплата у меня хорошая, побольше, чем у инженеров. В будущем году меня посылают на курсы мастеров. С питьем кончаю: покуролесил, и хватит! В партию вступлю. Дети пойдут. Что еще нужно человеку?! Я слушал Солдата с тайной радостью: мои шансы жениться на Невесте повысились.
Регистрация брака происходила во Дворце бракосочетаний. Дворец — типичное советское учреждение. Портреты классиков марксизма и наших руководителей. Лозунги «Семью — на службу коммунизма!», «Здоровая социалистическая семья — залог нашего победоносного шествия вперед к коммунизму». Плакаты. На одном из них плакатно — стандартные, красивые и здоровые молодые родители держат на плечах пару пузатых младенцев, а другую пару пышущих здоровьем крепышей — за ручки. Надпись на плакате: «И это — не предел! Нам, советским людям, и это по плечу!». Вышла толстая вульгарная баба с красной лентой — распорядительница торжества. Объявили, что процедура бракосочетания начинается. Грянул оркестр. Десять пар бракосочетающихся с толпой родственников и друзей двинулись по широкой ковровой дорожке во Дворец.