Не хватало времени для сна, отдыха и проведения всех запланированных встреч.
Жилин разрывался между ними, пытаясь выделить и не пропустить самые важные.
Всё спрессовалось в непрерывный плотный поток тревожных событий, в круговерть бесчинствующих злобных политических ураганов с запада и опасных близких разрывов информационных мин.
Евгений пытался говорить с приезжими партийными функционерами, размахивающими разноцветными знамёнами, общаться с лидерами прозападных партий и движений, понять, что им нужно, зачем они приехали и чего добиваются. Вёл беседы в дружелюбном тоне, старался 'разговорить' собеседников, разобраться в их интересах, логике, найти хоть какое-то понимание и добиться диалога.
К огромному своему сожалению, довольно скоро понял, что большинство из прибывших 'гонцов' из Киева, Галичины, с западных границ, ничего не понимают в происходящем, участвуют в политических спектаклях за деньги или полностью зомбированы лживой пропагандой.
Ни вести аргументированный спор, ни адекватно оценивать действия своих партийных 'руководителей' и политическую ситуацию на Украине эти люди не могли.
А их формальные 'вожди' сначала несли словесную 'пургу', потом стали вообще избегать любых разговоров. В драку не лезли только из-за того, что за спиной Евгения видели крепких парней, да и слава об 'Оплоте', как спортивном клубе, где готовят чемпионов по боям без правил, давно уже разнеслась по всей многострадальной 'неньке'.
Разобравшись с составом 'гостей', убедившись, что беседовать с ними и пытаться разъяснить им реальное положение вещей, о чём-то договориться, бесполезно, Жилин сам начал готовить уличные акции для того, чтобы выставить заслон чужой экспансии. Сбить волну агрессии 'чужих' в соответствии с советом из почитаемой им китайской 'Книги Перемен' - 'Вода гасит огонь'.
Начал с того, что стал организовывать митинги в городе со знамёнами 'Оплота', встречи с горожанами и обсуждение тем на злобу дня, устраивать фотовыставки, где показывались преступления бандеровцев, раскрывались интересы их хозяев-гитлеровцев по Украине, разъяснялись аппетиты западных 'кукловодов', которые прячутся за спинами украинских политиков.
Фотовыставки и акции по озвучиванию преступлений националистов, бандеровцев, Жилин с соратниками проводили, как в Харькове, так и выезжали на автобусах командой в Киев.
Боевики от радикальных профашистских партий и их кураторы на местах, обычно, сразу же окружали площадки, на которых Евгений проводил мероприятия, с ненавистью смотрели на крепкие фигуры 'оплотовцев', но уклонялись от стычек и словесной пикировки.
Жилин не раз пытался выйти с ними на контакт, старался в шутливой форме задеть их мужское самолюбие, вызывал на поединки на ринге спортклубов 'Оплота'.
Но 'нацики', наглые и крутые с простыми гражданами, связываться с профессиональными бойцами-спортсменами не решались и в разговоры, по существу своих намерений в переустройстве Украины, не вступали.
Жилин упорно продолжал попытки начать обсуждения действий сторон, конфликт между которыми всё нарастал.
Часть прибыли Евгений стал пускать на создание рекламных видеороликов для ТВ, показывающих жизнь, действия и цели общественной организации 'Оплот', свободные и бесплатные занятия молодёжи в спортивных клубах организации, освещающие благотворительную и просветительскую деятельность своих структур на пользу народа Украины.
Сам часто выступал, как на украинском, так и на российском телевидении, давал подробные интервью киевским и западным журналистам, объяснял позицию истинных патриотов страны в сравнении с прозападными лоббистами Рады, радикальными партиями, отвечал на каверзные вопросы.
В какой-то момент Евгений почувствовал, что делает всё, что может, но серьёзно повлиять на события на Украине, бессилен.
Волна злобы, разрушения, охаивания всего того, что было достигнуто и завоёвано в советский период, подпитанная деньгами с Запада, поддержанная предателями и недобитыми в своё время потомками бандеровцев, набирая силу и высоту цунами, понеслась по стране.
Если бы в кресле Президента, в Раде, в правительстве Украины находились люди, достойные своих отцов, выигравших войну с коричневой чумой в сорок пятом, то справиться с новой нечистью не было бы никаких проблем. Беда была в том, что таких людей - честных, волевых, ответственных, в высоких кабинетах почти не осталось.
Большинство попало под гипноз 'западных ценностей', в зависимость от иностранных банков, капиталов, кредитов и 'правил игры', диктуемых Америкой. Так называемая 'элита' Украины потеряла связь со своей землёй, с народом и давно предала его.
Семьи олигархов и крупных чиновников жили за границей, их компании и собственность были зарегистрированы в оффшорах, дети учились в престижных западных школах и вузах.
'Верхушку власти' ничто не привязывало к родной стране, да и была ли когда-нибудь эта страна для них родной?
Для таких людей Родина там, где лежат их деньги!
К концу 2013-го года политический климат на Украине начал искусственно разогреваться, как топка в паровозе, в которую лопатами забрасывают уголь, не глядя на датчики давления пара.
В Киеве, в крупных, средних и даже малых городах появились банды отморозков, которые уже не замалчивали свои цели.
Скрывали они только лица - носили маски, как террористы, для того, чтобы нельзя было идентифицировать их личности при видеосъёмках милицией во время погромов зданий, нападениях на людей, издевательствах над памятниками, могилами, православными священниками и при захвате церквей.
Евгению, его семье и многим сторонникам стали поступать угрозы физического уничтожения. Это вынуждало всех держаться вместе, организовывать охрану своих мероприятий, семей и помещений, в которых находились предприятия 'Оплота'. Но делать это становилось всё сложнее и сложнее.
Обстановка накалялась каждый день.
В стране начались нападения боевиков от партий 'Свобода', 'Тризуб', 'Правый сектор' и других националистического толка, на склады с оружием, на отделения милиции, военные части, на областные, городские и районные администрации, с целями захвата власти и оружия на местах.
В конце ноября, в Киеве, на центральной площади города, началась 'движуха', там готовилось что-то крупное - расставляли палатки, приносили железные бочки, автомобильные покрышки, сооружали трибуны.
Потом, со всей страны автобусами туда начали свозить крепких молодых людей в масках, разношёрстную публику, накачиваемую каждый день политическими лозунгами, выкриками о свержении власти и, заодно, наркотиками, подмешиваемыми в чай и бесплатное питание.
Градус недовольства собранной толпы непрерывно подогревался речами разных политических марионеток из действующей власти и так называемой 'оппозиции', которая 'заводила' народ психологически грамотными, написанными закордонными специалистами по управлению толпой, 'революционными призывами'.
Непрерывно играла музыка, незаметно отключающая способность соображать и вызывающая агрессию, возбуждение, ненависть.
Толпы людей, которых кто-то собирал, кормил и обогревал на площади, для чего-то были нужны. И уж явно не для того, чтобы просто 'выпустить пар' и мирно разойтись.
В Киев оплотовцам ездить становилось опасно. Начались нападения на трассах на автобусы, избиения пассажиров и даже убийства людей.
Тем не менее, несмотря на опасность, Жилин со своими спортсменами продолжал время от времени выезжать в Киев, чтобы по возможности защищать активистов и прессу в антимайдановских акциях, ограничивать беспредел националистов и помогать сотрудникам милиции.