Держа ее двумя пальцами за маленькую тряпичную ручку подальше от себя, быстро перебираю ногами, шагая в сторону хранилища. Меня отчего-то слегка трясет, и я стараюсь не смотреть на то, что держу в руке. Если это не обычная кукла, подкинутая мне кем-то ради прикола, то, должно признать, домовые куклы выглядят в два раза отвратительнее, чем та самая из фильма ужасов. ( — имеется в виду кукла Чаки, из фильма «Детские игры» 1988 года).
А что если кукла оживет прямо в моих руках в любую секунду? Мой лоб покрывается испариной от такой мысли, и я перехожу на бег и, когда мне остается всего ничего до библиотеки, торможу, потому что мне перекрывают путь.
В шагах десяти, прямо там, куда почти не падает свет, стоит неизвестный мне темный силуэт. Это может быть кто-то из заключенных, но энергетика, которая идет от того угла, возле которого он притаился, слишком негативная, мрачная, до липкого пота страшная, и от этого я пячусь, пока случайно не врезаюсь во что-то мягкое, а резко повернувшись, не вижу никого.
Мое сердце бьется еще быстрее, пустота в руке, в которой я крепко сжимала ручку куклы, приковывает мое внимание. Опустив взгляд, не вижу ее, и посмотрев вокруг, тоже не вижу. Кукла испарилась вместе с силуэтом.
Поборов дрожь в теле, врываюсь в библиотеку и несусь к заветной двери, но снова торможу, потому что нечто хватает меня за плечо, цепляется за него мертвой хваткой. Судорожно дыша, смотрю туда и вижу знакомую черную руку. Непонятная черная липкая жидкость стекает по моему комбинезону, и я кричу. Кричу так сильно, что саднит горло, кричу так сильно, чтобы Аден, наверное, мирно спавший по ту сторону железной двери, услышал мои крики. Вместе с ними из глаз брызгают предательские слезы. Страх подбираются прямо под кожу.
Никто не слышит мои крики, а липкие руки уже обняли меня за талию и притянули к груди. Я чувствую запах гнилья, на меня резко накатывает сонливость, невероятная усталость и, опустив голову так, что на лицо упали волосы, сонно мычу:
— Что тебе нужно?
Но существо не отвечает, вместо этого подняв одну руку и поднеся острый как нож длинный ноготь к моему горлу. Слышится хриплый смех, а потом этот ноготь перерезает мне глотку, и из раны фонтаном брызгает черная кровь.
***
Я с оглушающим криком подскакиваю на постели, трогая свое целое горло, лапая тело. Все в порядке. Я жива. Я жива, черт возьми, это просто очередной кошмар! Из меня вырываются слезы вперемешку с истерическим смехом. А потом, когда полностью прихожу в себя, понимаю, что не в своей комнате.
Это точно было сном?
Я в хранилище Адена и, опустив взгляд, вижу его спину. Он так крепко спит, что даже не услышал мой крик. Следующие мои действия происходят как будто на автомате, я ложусь и, обняв его за талию, крепко прижимаюсь к его теплому телу, и чувствую, как по венам медленно течет спокойствие. Однако, это продолжается не долго, потому что Аден вдруг поворачивается ко мне лицом, все еще находясь в мире сна, и прижимает к своей груди, крепко обняв. Несмотря на мое подвешенное состояние, его действие вызывает у меня слабую, но настоящую улыбку.
***
Проснувшись, не спешу уходить, вместо этого сев и обняв колени руками, любуюсь спящим парнем. Пожалуй, это еще одно, на что можно смотреть вечно, помимо огня и воды. Протянув одну руку к его волосам, пальцем убираю упавшие темные локоны с глаз. Он морщится, и я резко отдергиваю руку. Я могла бы сейчас уйти, не мешать ему, но у меня слишком много вопросов. Я не знаю, как попала в его хранилище, помню лишь то, что мне приснилось. Или это все же не было сном? Нет, не может быть, ведь с моей шеей все в порядке. Это точно был кошмар, не иначе.
Парень наконец-то просыпается и, как только видит меня, улыбается.
— Привет, — хриплым от сна голосом произносит он.
Я тоже не могу сдержать улыбку:
— Привет.
Буквально через секунду, взгляд Адена, как и выражение его лица становятся серьезными. Опираясь на руки за спиной, он садится, а затем запускает одну руку в свои волосы. Ночью мне было не до этого, и только сейчас я заметила, что он по пояс голый. Потянувшись через меня, он задувает свечку, которая горела всю ночь, а потом называет себя придурком, когда хранилище покрывает темнота, и через несколько минут свеча снова зажигается.