Я обнимаю себя руками, чувствуя как холод пробирается под комбинезон, а затем и под кожу.
Это близко.
ГДЕ КУПИТЬ «ПЕПЕЛ НАД ОКЕАНОМ»?
Продажи «Пепла над океаном» стартовали! Начался самый важный этап в моей жизни. Также сегодня в 19:00 в Москве в трц Европейский состоится презентация романа, где я отвечу на ваши вопросы и подпишу книги (а также разыграю очень крутой подарок от наших друзей @fragrance_flame). Встреча состоится в магазине «Читай-Город»
Книга будет продаваться во всех магазинах страны!
Ее можно как заказать, так и купить оффлайн. Цены везде разные, поэтому выбирайте удобный для вас вариант. И не забывайте про Черную пятницу :).
Электронную версию тоже уже можно купить. Сегодня старт продаж и на Литресе!
Больше "Пепел над океаном" не появится в полной версии на Wattpad или ещё где-либо.
P.S. Возьмите на встречу паспорт, так как книга 18+ :)
инстаграм: missraymissray
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
В тишине и спокойствии я сижу в своей комнате, вертя в руках письмо мамы. Мои мысли то и дело возвращаются к собранию заключенных, прошедшему несколько часов назад. В клетках почти никого нет, все занимаются кто где. Мне жуть как хочется поговорить с Драгоном, ведь после того нелепого поцелуя мы не оставались наедине. Я бы хотела услышать его мысли по поводу того, что он думает о том, что я знаю о нем… о них. После признания Адена случилось столько всего, что больше не осталось времени на то, чтобы думать о безумной правде, которую преподнес мне Аден. Я окончательно поверила, что они домовые, когда Аден увидел объявление.
Невероятно тяжело наконец осознать то, что ничего не можешь сделать с тем, что происходит. Мне неописуемо сильно хочется помочь домовым, но я — ничто против происходящего. Если у нас ничего не получится… Нет, мне даже думать об этом не хочется, у нас должно получиться, все должны понять, как нам дорого это место, и вместо того, чтобы сносить его, лучше им выбрать другой клочок земли, а в тюрьму максимум принести и новые правила. Уж лучше правила, чем снос.
Я еще раз пытаюсь представить свою жизнь без Адена, но у меня ничего не выходит, он слишком въелся в нее, стал слишком значимым. Я не готова расстаться с ними, по крайней мере, не в таких обстоятельствах, и подобная мысль придает мне сил. Я буду бороться за эту тюрьму, за эту холодную, жестокую, полную загадок тюрьму.
Я возвращаюсь в реальность, когда слышу, как из крана моей раковины вдруг течет вода. Посмотрев в ту сторону, хмурюсь, ощущая некий ветерок, дующий мне в спину. Это не просто так, но кажется, какая-то часть меня смирилась с тем, что здесь постоянно происходит что-то необъяснимое, и вместо того, чтобы вжаться в кровать от страха, босыми ногами топаю к крану и выключаю воду.
Прямо в этот момент мне на плечо ложится уже знакомая скользкая когтистая рука. Обнаженной кожей чувствую как черная слизь течет под топ. Я не спеша поднимаю голову, чтобы увидеть в отражении существо без плеча. Вместо этого из моего рта выходит хрип:
— Что тебе нужно?
— Мне всегда что-то нужно, — отвечает существо.
Я заставляю себя медленно поднять голову, и, когда вижу, кто стоит за спиной, мой рот открывается от удивления.
— Скейт… — выдыхаю я. — Но ты же…
— Убил сам себя? — с издевкой спрашивает он, на его губах играет легкая улыбка. Посмотрев на свое плечо, вижу обычную руку.
Сначала меня одолевает страх, ибо парень не может быть здесь, он уже глубоко под землей, и его смерть не была актерской игрой, он умер по-настоящему. Ко мне приходить осознание, но сложить все в кучу никак не получается, есть всего лишь один вопрос, который я способна задать. Рука на моем плече сжимается чуть сильнее, взглянув на нее еще раз, вижу черные когти.
— Все это время… это был ты? — Он кивает, поняв, что я имею в виду. — К-как?
— Не хватит и дня, чтобы рассказать сколько мистических дыр оставил после себя пожар. Домовые, я — это малая, но самая значимая часть. Со мной произошло кое-что покруче, чем просто превращение в тряпичную никчемную куклу. Когда случился пожар, мое тело сгорело, я смотрел на него, пока оно догорает, и думал, что стал призраком. Но нет, все куда глубже. Это, — он указывает на свое лицо, а потом на тело, я по-прежнему смотрю на него через зеркало, никак не могу обернуться, — тоже настоящее тело. — От его слов я хмурюсь, а Скейт довольно улыбается. — О, да, Адэна, это сложно понять, и если быть честным, я сам до сих пор не могу понять во что превратился. Но суть в том, что помимо куклы, пожар наделил меня еще одной чертовщиной, я могу превращаться в существо, которое все это время следовало за тобой по пятам и пугало. Я предпочитаю называть себя настоящим домовым. Это место не то, где домовыми могут быть простые куколки, оно злое и жестокое, а значит и домовой должен быть такой. Аден, Гида, Драгон и все остальные — жалкие подобия домовых, слишком добрые, слишком сопливые. Я бы с удовольствием убил их, но к несчастью я не могу это сделать, как бы не пытался, у меня не получается никому навредить, только самому себе.