— В детстве я любила сказки, которые рассказывали мои подружки. Они описывали мир, которого нам никогда не было суждено увидеть, рассказывали о том, как прекрасно было в Кертле, когда город только-только появился; как много росло в нем яблонь, и какие в итоге рождались душистые медовые яблоки; как соседи угощали друг друга пирогами и свежим теплым хлебом; как мужчины делали потрясающее вино, а потом выпивали, собравшись большими семьями. Моим подругам рассказывали все это мамы и бабушки. Хотел бы ты пожить в таком мире?
Молчание, а затем ответ, шокирующий меня не меньше, чем его заключение о моей неуклюжести:
— Нет.
Я поворачиваюсь к нему, а Аден продолжает смотреть остекленевшими глазами на дождь.
— Что? Почему нет?
Он не отвечает, и, когда проходит минута, я даже не надеюсь услышать ответ, но в какой-то момент его голос все же разносится по охватившему нас пространству:
— У каждой сказки есть конец, и в тех, которые ты любила, тоже. Концы не всегда бывают счастливые, про наш город как раз одна из таких. Люди привыкают к хорошему, в них это заложено, поэтому, когда наступает что-то плохое, не все могут справиться, пройти через это. Я бы тоже привык к этому хорошему, и мне бы сейчас было сложно. Лучше сразу родиться в ужасе, чем попасть в него после сказки.
Опустив взгляд на его руку, я задумываюсь. Получилось бы у меня выжить здесь, родись я в семье, которая обращалась бы со мной, как к золотой перинке, живя на всем готовом? Смогла бы я протянуть здесь хотя бы час, не залившись истерикой, не будь хоть отчасти закаленной? Сомневаюсь в этом. Аден прав, люди, живущие в шоколаде и никогда не видавшие истинное лицо страшных проблем, слабые и никчемные. Только людей борющихся за свое место под солнцем, кропотливо идущих к своим целям, падающих на полпути и сумевших подняться, несмотря на в кровь разбитые коленки, можно назвать закаленными, знающими суть слов «проблема», «падение» и «неудача». Я не считаю себя сильной, но считаю в какой-то мере закаленной.
Мы сидим, погруженные в молчание и каждый в свои мысли. Слышен только звук дождя и гудение ветра. Я бросаю несколько взглядов на Адена, он словно камень, не приглядевшись, возникает ощущение, будто он даже не дышит, и когда я поднимаюсь, медленно уходя, парень ничего не говорит. Он продолжает неподвижно сидеть, и только бог ведает, какие мысли витают у него в голове.
***
— Вы только посмотрите на нее, — смеется кто-то, пока я прихожу в себя, лежа на полу. — Жалкая серая мышь. — Это женский голос, и он совершенно мне незнаком.
Если честно, я пока даже понять не могу, как и в какой момент оказалась на полу. Вот я вошла в холл, вот я уже на полу. Меня толкнули, определенно. Падая, я все еще чувствовала прикосновение на своих лопатках. Теперь, толкнувший меня смеется. Он действительно считает это забавным?
Прежде чем встать, я пытаюсь отделаться от чувства оскорбления.
— Насколько же ты слабая, раз нанесла удар со спины? — говорю я, стоя уже на ногах и повернувшись лицом к обидчику.
Это блондинка чуть выше меня и с зелеными глазами. На ее лице виднеется самодовольное и к тому же победное выражение. Меня оно раздражает, стоило бы преподать ей урок, но не ударюсь ли я в грязь лицом? Может, она мастер по тайскому боксу. В любом случае поджать хвост и уйти, я себе не позволю. Сильные и к тому же злые люди любят обижать тех, кто слабее, и что-то мне подсказывает, что если я позволю себе развернуться и уйти, стану объектом для ее издевательств.
— Нанесла удар? — невинно спрашивает она. — Ты просто неуклюжая, сама споткнулась и грохнулась. — Она проводит своим взглядом по моим формам. — Твоя полнота даже через плотный комбинезон выступает.
Мне хочется смеяться. Неужели подобные издевки в тренде и здесь? Все ли заключенные такие? Подобное похоже на какой-то жалкий способ унизить меня. Я ожидала от подобных ей жестокости, но не перепутала ли я ее с простым ребячеством?
— По крайней мере, на мне он не висит, как мешок на палке, — отвечаю я.
Ее лицо вытягивается, и с рыком она бросается на меня. Первый удар девушки приходится мне по скуле, но остальные я умело блокирую, а где-то и бью ее. Вот и нашелся момент использовать тренировки на деле с кем-то, кто тебе незнаком. Девушка не из простого десятка, она изящно поворачивается, плавно, будто бы танцуя, уворачивается от моих особенно жестких ударов. Я не жалею сил, но пытаюсь иногда быть медленнее, чтобы не лишиться их к концу. Некоторые движения блондинки начинают подсказывать мне, что она пытается вымотать меня, чтобы потом использовать свои способности в бою в полную силу. И тогда я мысленно говорю себе «стоп» и перестаю сыпать на нее удары, прикидываясь, как будто уже вымоталась. И только после этого начинается нормальный и очень агрессивный бой.