— Хорошо. Тогда ты должен знать некоего Винни Лупо.
Человек помедлил с ответом. Капуста во рту помешала.
— По долгу службы, — блеснул оригинальностью он, прожевав и проглотив. — Это ведь тот юноша, что сегодня ночью…
Кровь хлынула к голове. В груди вспыхнула и разлетелась во все стороны фейерверком паника. У советника помутилось в глазах.
— Откуда знаешь? — прорычал он, не дав человеку договорить.
— По долгу службы, — с улыбкой в голосе отозвался тот. — Не бойтесь, господин, этого никто, кроме меня, не знает.
Советник кашлянул, прочистил горло. Попытался взять себя в руки. Вышло с трудом. Каждый раз, когда он обращался к этому человеку без имени со странной внешностью, советник чувствовал, что играет с огнем. Он боялся его. Он ненавидел его. Но он не мог без него обойтись. Приходилось мириться.
— Знаешь, что с ним произошло сегодня ночью согласно официальной версии?
— По долгу службы, — ухмыльнулся лысый, отправляя в рот последний тефтель.
— Так вот, сделаешь так, чтобы официальная версия и реальная действительность пришли в соответствие.
Советник запустил руку за пазуху. Пальцы нащупали потайной карман и выудили оттуда бархатный мешочек. Мешочек был не велик, но туго набит. Советник опустил бархатного пузана на стол. Скупо звякнуло.
— Понял? — спросил советник, пристально глядя на лысого.
Тот неторопливо отодвинул тарелку. Тонкие, как у музыканта, пальцы подняли со столешницы мешочек. Человек взвесил его на руке и с грацией, достойной верховного управителя, спрятал.
— Это задаток, — пояснил советник.
— Да, господин, — кивнул лысый.
— Когда?
— Я уйду сегодня ночью. Дальше по обстоятельствам. Не думаю, что это займет много времени.
— Мне нужно…
— Я знаю, и мои интересы, поверьте, полностью совпадают с вашими. Но я не волшебник. Хотите результат через пять минут? Пойдите в Гильдию.
Советник задохнулся от ярости. Такой наглости он не потерпел бы ни от кого. Но в данном случае он был заложником. И все, что ему оставалось, это стиснуть зубы и сильнее ненавидеть сидящего перед ним лысого человека.
— Поел? — елейным голосом поинтересовался советник.
— И с превеликим удовольствием, господин.
— Тогда выпей, — остервенело выдавил улыбку советник. — За мой счет.
Он резко поднялся, шлепнул по столу. Звякнуло. Советник развернулся и зашагал к выходу.
Человек проводил его взглядом и с интересом поглядел на стол. Там лежали три зоды. На такие деньги можно было напоить несколько человек. Лысый странно оскалился и неторопливо поднялся из-за стола.
Он все делал неспешно, с какой-то вычурной подробностью. Не торопясь, набросил на плечи плащ. Не спеша, сунул руку в карман. Размеренно выудил оттуда монетку и положил рядом с пустой тарелкой.
К зодам советника он так и не притронулся. Местного распорядителя ожидало хорошее вознаграждение.
12
Таверна в деревеньке Буна Нона названия не имела. Местные называли ее рыгаловкой, и нелицеприятное название окупалось здешним колоритом. Внутри таверны было мрачно и грязно. Дух стоял такой, что аппетит испарялся, как туман на солнце. В нужнике, кажется, и то приятнее было бы трапезничать.
Дух был явной смесью запаха местного пойла и запаха, оставляемого местными завсегдатаями. Хотя в зале Винни разглядел всяких чудовищ, мертвяков здесь была добрая треть.
— А что, — поморщился юноша. — Вы тоже едите?
— Для поддержания жизни нам это не обязательно, — отмахнулся Петро. — Мы прекрасно существуем и безо всякой еды. Но лишить радости чревоугодия простого дохлого парня из захолустья было бы слишком жестоко. Так что мы тоже пьем и закусываем. А вон и они.
— Кто? — не понял Винни.
Но мертвяк не удостоил его ответом. Он бодро помахал кому-то и направился через зал к дальнему столику. Там сидели двое. Мужчина и женщина. Ни тот, ни другая не были мертвяками, но за то, что они люди, Винни тоже не смог бы поручиться.
Мужчина был высок, черноволос и бледен. Кожа его казалась почти прозрачной, белоснежной настолько, словно он не видел ни единого лучика солнца с самого рождения. Черты его были тонки и изящны, как у человека не просто высокого круга, но и врожденного внутреннего благородства. На вид ему было лет тридцать пять. Что общего могло быть у этого благородного мужчины с упырем Петро, трудно было даже представить.
При утонченных чертах аристократичный мужчина был отнюдь не тонко сложен. Под одеждой чувствовалась натренированная фигура, крепкие рельефные мышцы. Да и плечи были весьма широки.