“Полный бардак. Но мне остается лишь надеяться. Ульмэ, ниспошли мне немного удачи…”.
Всё так же прижимая сломанную руку к телу, зверолюдка села на пол, и начала просматривать бумаги. Неторопливо, одна за другой. Что-то подсказывало ей, что у неё есть все время мира. Что вряд ли, кто-то в ближайшее время, решит наведаться в этот покинутый хозяином дом. Ей оставалось лишь терпеливо искать. Искать секрет, который принесет её народ долгожданное отмщение. Зверолюди ждали долго, и готовы были подождать ещё…
Глава 35. Эндшпиль
Калеб, ухмылка, отвращение… Роудс, магический круг, тревога… Рэджинальд, спина, облегчение… Оливия, рука, тепло… Воспоминания обрывками всплывали в разуме Синтии, чтобы спустя мгновение утонуть в яркой вспышке. Звуки: приказы, крики и треск ломаемой мебели смешивались, приобретая совершенно новые оттенки. Испуганный шепот, наполненные болью стоны, снисходительный смешок…
Рэджинальд, уверенно ринувший в бой в начале, припал на одно прижимая ладонь к сочащейся кровью культе.
— Теперь мы в равных условиях… — раздался откуда-то наполненный желчью голос.
Ещё одна вспышка, и вот он уже лежит, на спине, содрогаясь в приступе неописуемой боли. Словно танцуя свой последний танец, его конечности судорожно тряслись в такт пронизывающих его тело разрядов.
Еще мгновение, и рев обнажившей мечи троицы, вытеснил все остальные звуки. В суицидальной атаке, изрядно поредевшая за последний год гвардия Синтии кинулась на мага, в надежде… На что? Что они рассчитывали ему сделать?
Не прошло и секунды, как два тела упали у ног Роудса, в то время как сам Маркус судорожно подергивался пытаясь вырвать шею, из хватки невидимой руки. В этот момент, мир в глазах Синтии окончательно поплыл. Слёзы хлынули из её глаз, просачиваясь сквозь трещины её фарфоровой маски. Неспособные и дальше нести свою ношу ноги, подкосились. Она упала, её нежные колени, больно стукнулись о деревянный паркет.
Ещё одна вспышка, придала миру синеватый оттенок, в котором лицо цвет лица Маркуса казался абсолютно естественным. Потрескивающий снаряд пересек комнату, но так и не достиг побледневшего лица Калеба, отрикошетив от невидимого барьера. Раздался глухой удар. Бездыханное тело Маркуса упало на пол.
— Смелый поступок, — ужас сковал сердце принцессы, когда она увидела рука Роудса, направленная в сторону Советника, начала медленно поворачиваться в их сторону.
Узор магического круга начал преображаться, и вместо чувства безопасности, от него повеяло неосязаемым запахом смерти. Синтия затаила дыхание, беспомощно глядя как наливаются светом его крючковатые руны. Инстинкт самосохранения, кричащий ей о необходимости сопротивляться утонул в нарастающем рокоте отчаянья. Рэджиналь не смог. Рэджинальд который за год службы ни разу не заставил усомниться в своей силе, не смог… так какие шансы у неё?
Луч света, дарящий отнюдь не надежду, рассек комнату. Закрыв глаза, словно пытаясь спрятаться от его обжигающего поцелуя, Синтия замерла в ожидании. Однако, сквозь плотно закрытые веки, она увидела, как свет погас, но боль так и не наступила. Вместо этого, раздался тихий стон, и слева она услышала, шорох мнущейся ткани. Не её…
На подкорках мозга, Синтия уже поняла что увидит, открыв глаза. Остатки самообладания, изо всех сил кричали ей этого не делать. Но веки уже поднимались…
В красноватом свете заходящего солнца, льющегося из приоткрытого окна, лежала рыжеволосая девушка, в скромном, бежевом платье. Дерзкая красная брошь на её груди, притягивала к себе взгляд.
“Нет… не брошь”, — звон рокового колокола раздался в голове Синтии, и принцесса почувствовала, как её голова словно налилась свинцом. Мир в глазах принцессы начал погружаться во тьму. И лишь тусклый свет, съехавшего на пол янтарного кулона, словно маяк пытался разогнать этот мрак. Тщетно…
С резким вдохом, Синтия распахнула глаза. Приподнявшись на руках, принцесса начала судорожно осматриваться вокруг, но ни тел, ни Калеба с Глоудсом, в комнате не оказалось. Да и сама комната, претерпела значительные изменения. Синтия лежала на просторной кровати. Рядом, на столике стоял графин с чистой водой, и поднос с какими-то заморскими лакомствами.
“Это был сон?” — в сердце девушки зажегся слабый огонек надежды, который тут же был потушен безжалостной логикой.
Это была не её спальня. Об этом красноречиво говорили чучела кабана и волка, взирающие на принцессу своими безжизненными глазами. Безвкусица… принцесса никогда бы не позволила повесить такое прямо над её кроватью. Да и наряд её, белая с золотыми узорами жилетка, подпоясаная кожаным ремешком, и её любимые черные леггинсы тут и там, были покрыты алыми пятнами.
Осознав это, Синтия почувствовала как её сердце сжал могильный холод.
“Кровь… Рэджинальд, Маркус, Оливия… они…” — мысли путались, будто бы специально не давая Синтии сложить этот пазл целиком. Пытаясь оградить её от правды, слишком тяжелой для её хрупких плеч.
“Кулон, — прогремело в её голове слово, полностью поглощая внимание девушки, — Точно, кулон с душой феникса, который я купила Оливии на Маскараде”.
Девушка вспомнила его теплое сияние и облегченно выдохнула.
Стук в дверь, отвлек её от дальнейших терзаний. Ещё до того как дверь отворилась, представляя вниманию Синтии одетого в черный сюртук лакея, как она вскинула руку, направляя в его сторону наспех сотворенный магический круг.
— Ваше величество, вы… — мужчина лет сорока осёкся, видя направленное на него заклинание. Его адамово яблоко задергалось, а лицо побледнело.
“Они убили твоих товарищей, а тебя похитили. Им нет прощанья и уж тем более пощады”, — твердил пылающий у неё внутри гнев. Её рука задрожала, вселяя ещё больший страх в глаза мужчины. Однако здравый смысл, остудил её рассудок.
Если бы её хотели убить, то сделали бы это раньше. К тому же, то как с ней обращались… Комната с мягкими перинами и оставленной рядом снедью. Почтенное обращение слуги в котором не было ни намека на сарказм или издевку. Все это говорило о том, что Дипломатия, с большой буквы продолжалась. Грязная, жестокая, местами самонадеянная, но все же дипломатия. Игра, которую она начала отправившись в Сердон продолжалась. И пусть на её доске поубавилось фигур, король, а точнее, принцесса, все ещё оставалась стоять.
Синтия опустила руку, вместе с тем, опуская глаза, словно стыдясь своих мыслей. Глубоко внутри неё боролись две ипостаси. Простая девушка, горюющая о потере друзей. И её величество, принцесса Синтия Санрайс — умелый переговорщик, оратор и искусный интригант. И пока, вторая брала верх.
— Кхм… Все в порядке. Вы растеряны и встревожены я понимаю, — начал изъясняться лакей, неправильно истолковав её опущенный взгляд, — Но вам не стоит волноваться. Здесь вы в полной безопасности.
— Да, я поняла. Вот только, здесь, это собственно, где?
— Вы находитесь в имении графа Калеба, — за границами Сердона его титул советника ничего не значил, — На восточном пограничье.
— Пограничье, понятно… Стоп, что?
До Синтии не сразу дошла абсурдность последних его слов. Восточное пограничье на то и пограничье, что оно находится на окраине Империи. Принцесса никогда не забиралась так далеко на восток, но предполагала, что от Сердона её отделяет по меньшей мере две-три недели пути.
— Все, как я и сказал. Подробности мне неизвестны, — “Ложь, — тут же определила, Синтия, — Знает, но не хочет говорить. Или не уверен, можно ли мне это рассказывать”, — Но думаю, господин Калеб может прояснить этот вопрос.
— Калеб? Этот… — Синтия сглотнула пару оскорбительных слов, — здесь? Я могу с ним встретиться?
— Конечно, я сейчас же ему сообщу о вашем желании. Ждите здесь.
Поклонившись, лакей вышел из комнаты прикрыв за собой дверь. На удивление, Синтия не услышала щелчок, запираемого замка. “Неужели они совсем не бояться что я могу сбежать?”.
Как выяснилось чуть позже — да. Сразу после того как лакей покинул её, Синтия начала осматривать комнату. Пока она не рассматривала вариант с побегом всерьез. “Но подготовиться, на всякий случай, будет не лишним”, — сочла она. В процессе своего беглого обыска, Синтия нашла несколько канцелярских ножей, в одном из выдвижных ящиков стола. Также, в комнате было окно, которое никоим образом не мешало её возможному побегу. Ни тебе ставней, ни решетки. По всей видимости Калеб полагался на её благоразумие. И быть может, густой лес, виднеющийся за забором. Последнее особенно охладило желание девушки сбежать.