И когда огоньки заполнили меня, образуя сверкающий шар, он выстрелил и я понеслась, мгновенно оказавшись снова в космической темноте, рассеиваемом яркой звездой впереди. Солнце? Свет был очень ярким, хоть и не ослеплял. Я отвернулась от него и ахнула. Подо мной плыл гигантский шар, весь покрытый голубыми, зелёными и жёлтыми разводами, завернутый в белую, растекающуюся пену. Я не сразу сообразила, что это такое. Отдалённо напоминало землю, обозреваемую с очень высокой горы. Землю... С крайне высокой точки обзора. Можно ли такую предположить? И это было потрясающе... просто невероятно красиво. У меня перехватило дух, если что-то подобное у меня вообще было. Я перестала дышать, видя в свете солнца пронзительную синеву, пересекаемую игривыми облаками и извилистыми зелёными землями. Сейчас у меня не осталось сомнения, что передо мной огромный, невероятный по своей красоте и силе стихий живой организм. Я была уверена, что такая безмерно гармоничная сущность не может не быть разумной.
Я оцепенела, когда на поверхности земли вдруг возникла чёрная точка. Точка начала медленно увеличиваться в размере, поглощая и подминая все вокруг себя. Она ползла, словно грязное чернильное пятно, пуская неровные отростки, щупальца и дорожки, оставляя после себя мутное серое пространство. Омерзительно!.. Что-то внутри меня подсказывало, что происходит непоправимая катастрофа, готовая уничтожить всю эту красоту.
Внезапно меня охватила паника. Я судорожно дернула руками, пытаясь предотвратить неизбежное. Мой рот открылся в беззвучной попытке закричать. Не вышло — звуков в этом пространстве не было. Я начала задыхаться. Открыла рот, но не могла сделать вдох. Так я и застыла в ужасе от осознания надвигающейся беды. Беда простерла ко мне черные щупальца и я полетела, падая вниз. Эта чёрная отметина засасывала меня, тянула в бездну, не отпуская и не давая вздохнуть. Дикий круговорот теней завертел меня, и когда стало совсем невыносимо, я неожиданно проснулась и резко села на кровати.
Первое, что я сделала — жадно втянула воздух полной грудью. Оказывается, я не дышала на самом деле, накопив приличное кислородное голодание и скручивающий жар в легких... Теперь же не могла надышаться, быстро хватая воздух грудью, урывая его по глоточку и постепенно приходя в себя. Приходилось признать, в этом месте не просто странный лес, но и регулярно снятся весьма необычные, яркие, безумно интересные, но… заканчивающиеся неминуемой катастрофой сны.
В голове царила пустота и я заняла себя тем, что сменила мокрую насквозь пижаму с воланами и вдоволь подышала у открытого окна. Вспомнилось предостережение Ратмира не выходить ночью. Чем мне это грозило? Представилось, что жених проснётся и, сорвавшись с цепи, как голодный пес, бросится за мной, на ходу срывая с себя и с меня одежду. Я мысленно перекрестилась и отодвинулась от окна. После увиденного сна смелости проверять догадку не осталось.
Впрочем, дневное волнение неплохо объясняло сонные нарушения, случившиеся со мной в поместье. Будь рядом Джит, ее заливистый смех мигом бы развеял все мои тревоги в отношении Ратмира. А благодаря пронырливому языку подруги нам бы в точности удалось вытребовать у жениха имущественные расписки. Мысли о Джит принесли облегчение. С думами о ней я поудобнее устроилась в кровати и сама не заметила, как мягкий сон окутал меня до самого утра.
Проснулась я рано с ощущением, что силы для новых свершений льются через край моего тщедушного тела. Завтрак прошел на удивление мирно, если кто и хранил обличительные мысли, в этот день они тщательно скрывались за вежливыми улыбками. Даже ворчливая Гаудия без видимых признаков презрения передала мне соль для омлета с лесными грибами. Оставалось надеяться, что с грибами все в порядке, и они не станут причиной ночных галлюцинаций. Вспомнив свой реалистичный сон, я поежилась.
Ратмир выглядел на редкость расслабленным и довольным, и даже отпустил шутку, что вместо карнизов хорошо бы обустроить балконы, ведь они стали слишком часто использоваться жителями дома. Шутку поняли не все, а мистер Смит с Клозель тут же впали в красноречивое замешательство. Я же отнесла слова на свой счет, однако меня было не смутить – моя невозмутимость служила надежным лекарством против попыток идейного противника сбить себя с толку!
После завтрака Ратмир, к моему облегчению, отбыл из поместья. Я уже вознамерилась выйти из дома за сбором новых образцов, как буквально на пороге столкнулась с Мэри, беседующей с незнакомцем. Мужчина в дорожной одежде был худощав, если не сказать костляв, и постоянно нервно поправлял белые прядки волос, выбивающиеся из тщательно уложенной прически.