Вскоре мы оказались внутри, в классе, и у нас начался, уж простите за каламбур, классный час. Ничего нового не рассказали, только улыбчивая и радостная учительница, Мария Николаевна, говорила нам о том, как скучала по нам и как желает начать поскорее уроки. Её речь заставила меня улыбнуться, но не из-за речи в общем, а от слов о «начать поскорее уроки». Удивительно, как за последнее время я стал тянуться к знаниям, а ведь раньше меня это совершенно не интересовало. Видимо то чувство в Америке во время удара не прошло просто так и я уже действительно не я вовсе, а кто-то другой, с тем же именем, телом, способностями и знаниями, но не личностью. Она изменилась.
Собственно, почему именно тяга к знаниям? Потому что я хочу разобраться в том, кто я такой, что я такое, что это за металл, в который я трансформируюсь, как я могу впитывать и накапливать электрическую энергию, а после использовать её, а так же, что вообще такое электричество и как именно оно могло меня изменить. Все эти вопросы требуют больших знаний химии, физики, математики, как науки, без которой познание двух предыдущих невозможно, биологии и психологии. Есть ещё более специфические науки, о которых я узнал в интернете, но основные предметы — вот они, в школе, начнём мы из изучать уже завтра! И только психологию придётся постигать более-менее самостоятельно, по книгам.
Вот и моё желание учиться — я желаю познать себя, а для этого, в первую очередь, мне нужно познать мир вокруг себя, а только после этого себя в нём!
Тогда мне было всё ещё тринадцать, но сколько всего во мне изменилось уже тогда…
Часть 2
Дни протекали стремительно и более того, мне всё больше казалось, что двадцати четырёх часов для суток слишком мало. Мой распорядок дня был однообразным и повторяющимся, отчего дни сливались в повторяющийся цикл.
Распорядок дня… да. Сидя в интернете, я увидел статейку, а потом и прочитал полноценную статью о том, что составление распорядка дня может существенно экономить время. Вот я и начал планировать распорядок дня с учётом приоритетности дел и с учётом того, что мне интереснее и как долго я могу заниматься тем или иным делом, при этом учитывая расписание маминого и отцовского рабочего дня в разные рабочие дни. Короче, в течении двух недель продолжался подбор распорядка дня и четыре варианта были отброшенны, а я остановился на пятом.
Подъём, мыльно-рыльные дела, как называет их мой отец, разминка и утренняя тренировка на растяжку и вообще гибкость. Сила, скорость, выносливость у меня растут сами собой и довольно быстро, по мере использования металлической формы, но вот с растяжкой и гибкостью мне приходится работать самому в человеческом теле, при этом эти же достижения остаются таковыми даже в моей цельнометаллической форме, что довольно странно, ведь нет в этой форме ничего: ни мышц, ни нервов, ни органов, ни связок, ни сухожилий, ни хрящей, ни даже мозга! Но при всём при этом у меня есть определённая растяжка, которую я развиваю, определённая скорость реакции, которая зависит, если я не ошибаюсь, от нервной ткани, в конце концов, я мыслю, не имея мозга, только металл!
Далее по распорядку шёл завтрак, который я готовить начинаю на всех ещё во время тренировки, потом побудка родителей. Далее я беру какую-нибудь книжку и читаю её, при этом уже полностью готовый к школе.
Школа. Шесть уроков каждый день, кроме субботы, когда уроков не шесть, а четыре. Пять с половиной часов в общем счёте, где четыре с половиной — уроки, а остальное — перемены. В школе я стараюсь делать больше дел, при этом не теряя эффективности. Было тяжело в начале и я даже подумывал прекратить это надругательство над собой любимым хотя бы в школе, но потом просто задумался и вывел для себя мысль: «Неужели сдамся? Меня дважды била молния, я не сдавался, а тут просто немного устал, даже не физически, и уже сдался»!? И знаете что? Это мне даже помогло в какой-то мере. Можно сказать, я психологически подбодрил самого себя, не дав скатиться в лень. Ведь ленью я считаю уже не отдых на диване, нет, ею я считаю, по крайней мере, касательно самого себя, обычный человеческий темп жизни. У меня она намного сложнее и тяжелее. Моя психологическая поддержка самого себя помогала мне целых два месяца, пока я однажды не прочитал в одной книжке одно мудрое высказывание: «Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее». И теперь уже эти слова заставляли меня жить в том ритме жизни, который я задал самому себе.
В школе мои отношения с одноклассниками были… обычными. Не было там ничего особенного. Да, все знали, что я очень умный и у меня всегда сделана домашка, а потому многие просили списать, ибо пока я ни разу не ошибался. Но вот если то, как меня просили мне не нравилось, я отказывал и ничего мне сделать не могли. А что? Что мне могут сделать мои одноклассники? Побить? Меня? Не смешите мои тапочки, у меня их и так нет. Всякие оскорбления я по большей части игнорировал, а если не хотел игнорировать, то бил. Бил я, ясное дело, слабо, ограничивая силы. Но частенько и этого хватало, что бы пробить пресс и заставить такого человека учиться заново дышать. Проблем с подобными инцидентами у меня не было, да и происходили они не часто. Таких в нашем классе всего трое и все они в одной компашке и в той же компашке и получают. Обычно им этого хватает на пару-тройку месяцев, а потом процедура повторяется.