Слегка опомнившись после перебранки Цуга и Чипи, Хута выскочил вперед:
«Чипи, у тебя просто привычка бодаться, но ты сам не знаешь, чего хочешь!»
Чипи, по-ястребиному нахохлившись, крикнул:
«Слушай, Хута, пойми, что люди не могут больше довольствоваться собачьими крохами! А если ты и дальше хочешь так жить, то садись перед дверью Цуга на задние лапы, как собака…»
Габо прервал их:
«Было время, когда люди пухли с голода, Цуг назло им ежедневно закалывал баранов и вместе с прихлебателями алдара Гурамишвили распевал песни. А сейчас он видит, что времена не те. Устал раздавать жирные куски таким, как Хута».
«Габо, все ты размахиваешь кулаками, а кулаком навести порядок нельзя», — сказал Цуг.
«Ты забыл, как вместе с абреком Хангоевым хотел навести порядок?»
«Когда-то баловались, как дети… Стоит ли вспоминать!»
«Не стоит вспоминать, говоришь?» — подступил ближе Габо.
«Кто тебя приглашал сюда?» — с другой стороны надвинулся на Цуга Чипи.
Арчил, подняв буденовку, сказал:
«Замолчите, не о том сейчас речь!»
Все умолкли, и Хута, улучив момент, подошел к Арчилу:
«Колхоз, колхоз, колхоз… Только и слышим от тебя, Арчил. Скажи-ка, что такое колхоз, чем пахнет и какой вкус имеет».
Арчил и Габо переглянулись.
«Говоря правду, колхоз — это… — Арчил растерялся, но потом сразу выпалил: — Колхоз — это много земли, колхоз — это много хлеба».
«Если колхоз — это много земли и хлеба, то получается, что сын Хитора его построил давно!» — робко произнес Хута.
Люди захохотали, и, почувствовав что-то неладное, Габо шепнул Арчилу:
«Ты не то сказал, Арчил!»
«Вчера я видел, — задумчиво начал Арчил, — как ты, Хута, пахал свой участок. С одной стороны под ярмо ты подставил своего бычка, а с другой тянул лямку вместе с женой. «Колхоз», построенный сыном Хитора, как ты говоришь, тоже смотрел на твои муки, но не дал ни одного быка, чтоб тебе не запрягать свою жену и детей! — У Арчила пересохло в горле, и он говорил прерывисто. — Скажите, разве пойдет нам впрок урожай с земли, вспаханный детьми, запряженными в ярмо?»
Никто ему не ответил.
«…Построим колхоз, объединим наших бычков, плуги, земельные участки! У нас с тобой по одному бычку, Хута… И если мы их объединим, то нашим женам и детям не придется тянуть ярмо!»
Молчание длилось долго. Габо вымолвил с облегчением:
«Вот что такое колхоз, Хута!»
Внимание привлек топот коня. Это удирал с ныхаса Цуг. Габо воскликнул:
«Видели? Слова Арчила пришлись ему не по душе, вот он и удрал! Колхозу нужна земля, плуги, рабочий скот! Нужно и семенное зерно, но у нас ничего нет. Все в руках Цуга! — Обтерев лицо шапкой, он крикнул сильнее: — В кладовках у нас так пусто, что кот хвостом ничего не заденет. Смейтесь, смейтесь! Вместо вас о весеннем севе позаботится Цуг!..»
Арчил молчал, а Габо продолжал:
«Мы с братом Иорамом откормили двух бычков… Их уже можно запрягать, но зачем они нам, если не будет земли? Арчил! Я завтра же пригоню своих бычков в общий хлев!»
Арчил, не говоря ни слова, ласково провел рукой по широким плечам Габо.
Хыбы схватил за руку Габо.
«Слушай, да принесу себя в жертву за тебя! У меня только одна дойная коза, завтра же ее с козленком пригоню!»
Чипи опять стал острить:
«Бедняк нашел ржавую подкову и подумал: теперь осталось найти оседланного коня и три подковы, и мне больше не придется плестись пешком».
«А ты, как Хута, пойди к Цугу с мешком!.. Может, он и тебе окажет милость! Тогда избавишься от дум о колхозе», — сказал Иос.
«Ты не слишком горячись, Иос!»
Иос не унимался:
«О чем ты горюешь, слепой?» — спросили слепого. «О двух глазах», — ответил тот. Разве я не о том же горюю, что свет наших глаз находится у Цуга, а у нас пока нет даже ржавой подковы!»
Хута обиделся:
«У тебя от зависти вылезли глаза, Иос. Да продлит бог жизнь того, кто в трудный день бедняку протянет ручку! Пусть будет он Цуг или тиренкоз[23]».
Хыбы, подбоченившись, четко выговаривал:
«Чипи закрылся в бондарной и ничего не видит, кроме четырех стен мастерской. И землей, и плугом, и рабочим скотом должен владеть тот, кто любит труд. Так гласит новый закон, запомните!»
«А новый закон не гласит, чтобы мы от страха прятались в домах?» — сцепился с ним Чипи.
«Твои слова пахнут мутью, Чипи, ты льешь воду на мельницу кулаков».
«Мандат получил! Думаешь, если ты заперся дома, то кулаки свои земли поднесут тебе на подносе?»
«За такие крамольные слова тебе придется держать ответ перед комсомолом, сын Газо!»