Стук в дверь раздался около восьми. Ольга формировала отчет руководству и не ждала гостей. Повернув голову к двери, она подождала: возможно, показалось. Тут же раздался дверной звонок, отметающий все сомнения.
— Петька? — удивилась она. На лице расползалась подозрительная и радостная полуулыбка. — Что-то случилось? Ты один? Что ты здесь делаешь?
— Привет, — ответная улыбка Петра казалась жалкой, он взглянул вдоль коридора, напоминая, что его еще не впустили.
— Проходи…
— С утренним рейсом полечу обратно, — Петр прошел в центр комнаты и осмотрелся. Квартирки не руководящих сотрудников станции были одинаковыми. Когда на Арктику-1 приезжал Михаил или Петр, кто-то из учредителей или представитель заказчика, они размещались в более презентабельных помещениях. Впрочем, Петр оглядывался не из-за удивления факту проживания подруги в обычной комнате. Замерев у двери, Ольга видела, что друг детства собирается с мыслями и это у него не получается.
— Что-то случилось? — спросила она с тревогой.
— Я, в общем-то, по делам, — начал Петр и обернулся.
— Во сколько ты прилетел? Почему не предупредил? Ты один?
Петр несколько натянуто засмеялся и прошел к окну. Присев на подоконник, вытянул ноги. Ольга села на краешек рабочего кресла.
— Я без Мишки, если ты об этом. Прилетел около часа назад, отмылся с дороги и…
— И с утра улетишь? — перебила Ольга. — Какие же дела ты можешь решить ночью? — она замолчала, в упор глядя на друга.
— Очень важные, — проговорил он тихо, снял очки и поднялся.
Подойдя к подруге, Петр присел на корточки перед ней, обхватив ее бедра ладонями.
— Я хочу уйти от Мишки… не перебивай… планирую уехать из страны. Хочу забрать тебя с собой, — Петр поднял взгляд. — Выходи за меня замуж, Олька. Давай уедем вместе.
Ольга опустила взгляд, но уголки губ выдали мимолетное презрение. Потом она вздохнула и, высвободившись, отошла к окну. Петр замер посреди комнаты.
— Не обижай меня так, уходи.
— Что?!
— Я не эстафетная палочка, Петь, и не кубок победителя. Не ожидала, что ты решишься на это когда-нибудь… — женщина развернулась, — нет, не предложить мне что-то, это как раз в вашем вечном сражении вполне закономерно… что ты решишься уйти от него.
— О чем ты? Я люблю тебя, и ты прекрасно это знаешь!
— О да, я помню. Ты обнаружил в себе чувства более глубокие, чем дружба, через пару минут, после того как узнал о том, что мы с Мишей встречаемся. Теперь у тебя появилась возможность размазать его по стенке… ничего не скажешь — друг.
— Зачем сейчас о нем? Я делаю тебе совершенно конкретное предложение. Мы уедем. Он не тронет тебя, если ты будешь со мной.
Ольга невесело рассмеялась, быстро утихла.
— Свое предложение ты начал: я хочу уйти от Мишки. За этим должно было последовать: «Помоги мне это сделать».
— Помоги мне это сделать, — проговорил Петр глухо, — и я помогу тебе в том же.
Быстро приподняв подбородок, Ольга поджала губы.
— Не заставляй меня забыть все годы нашей дружбы. Уходи.
— Зачем так, Олька? — Петр подошел к подруге, потянулся ладонью к щеке. Одернув голову, женщина сделала шаг назад и уперлась бедром в подоконник. — Кто нам ближе? Мы всегда были вместе.
— Втроем. И ты всегда принадлежал ему. Как и я. И всегда будешь…
— Подумай. Я не тороплю. Будет, как скажешь.
— Уходи, Петь, — ее голос истончился.
Петр видел, что Ольга сдерживается из последних сил, чтобы не заплакать. Наклонившись, он попытался ее поцеловать. Подруга не отвечала и не сопротивлялась, будто окаменев. Когда спустя несколько мгновений он вышел, Ольга села на кровать и заплакала.
Пару часов спустя, приняв душ и успокоившись, она совершала вечернюю прогулку к Валету. Необходимости посещать живой проект не было, но прогулки перед сном по станции вошли в привычку. Члены проектной команды привыкли к этому и уже не дергались, когда куратор заходила в мониторную в неурочный час. Потом Ольга поднималась наверх на дальнем лифте и возвращалась в свою комнату.
Сегодня вечером она планировала поступить также. Ожидая лифт, краем глаза куратор заметила движение справа по коридору и, не ожидая увидеть что-то необычное, обернулась. Фигура человека была достаточно далеко. Выйдя из бокового прохода, он направлялся по коридору от лифтов.
Створки открылись, Ольга собиралась подняться к себе, но вернула взгляд к свернувшему в очередной коридор человеку. Ей показалось, что черная шевелюра принадлежит Калману. Если так, то удивительным было не то, что он гуляет по станции в это время, а то, что делает это в одиночестве. Ольга направилась за человеком, которого приняла за американского куратора.