— Да, — кивнул хозяин «Эль Ролло», — когда закончится действие контракта. Ведь он у нас с тобой — до первого марта, так?
— Вы обещали мне, — изумилась Саша, — что я буду свободна, как только мне придет замена. А здесь, — она повела рукой, — перед вами шесть новых девочек. Разве не достаточно?
Томми усаживал девушек в микроавтобус «Караван».
— Я говорил о равноценной замене, — сказал хозяин «Эль Ролло». — Девочкам нужно многому научиться, прежде чем они смогут кого-то заменить. А ты, я уверен, будешь им хорошей наставницей. Поэтому не торопись.
— Чему я должна их учить? — повысила голос Саша.
— Всему, что умеешь. И не следует нервничать. Мы, по-моему, прекрасно ладили до сих пор. Ступай в машину к Томми.
— Послушай, Барт, а что, если мы набьем этому хрену морду? — предложил Андрей. — Не правда ли, он издевается над нашей старой знакомой? Да и над нами тоже.
— Вперед, друзья, — одобрил предложение мистер Бассет, указывая на толпу. — Самое безлюдное место в Лос-Анжелесе.
— Тогда, Барт, давай сдадим его властям, — рассвирепел Андрей. — Мало того, что он содержит притон, он еще и не платит налоги, конечно же. Не слабо ему влепят?
— И вашей шлюшке тоже кое-что, — рассмеялся хозяин «Эль Ролло». — Действуйте!
— Он прав, — сказал Барт. — Поехали домой. Пэм очень старалась и приготовила потрясающий ужин в твою честь.
— Приятного аппетита, Андрей, — мистер Бассет шагнул к машине.
Растопчин преградил ему дорогу.
— Вы не имеете права держать у себя документы свободного человека против воли этого человека, — проорал он.
— Кто выдумал, что я держу у себя чьи-то документы вопреки воле владельца?
— Лейла, ваша бывшая танцовщица, сообщила мне, что вы прячете у себя паспорт Саши.
— Лейла — обманщица, — протянул мистер Бассет. — Она обманула меня, заверив, что сама привезет девочек. Где она, а? — мистер Бассет прижался лбом к стеклу «Каравана». — Что-то не вижу ее. Почему бы ей не обмануть и вас? Нет у меня никаких документов вашей протеже. Наверное, она их просто потеряла.
— И другие девочки тоже потеряли? — спросила Саша.
— Возможно, — мистер Бассет втолкнул Сашу в автомобиль и следом полез сам.
«Караван» мигнул подфарниками, нырнул в вереницу машин, покидающих автостоянку Международного аэропорта и выкатился из-под крыши. Барт похлопал Андрея по плечу и пошел искать свой «Понтиак». После столь бурного разговора он позабыл, на каком ярусе оставил «Понтиак». Андрей двинулся за Бартом.
Нужный сектор отыскался быстро. Растопчин рухнул на сидение автомобиля зеленый от злости. Он чувствовал себя мальчиком, которого обвели вокруг пальца. Он хотел немедленно ехать в «Эль Ролло».
— Я два часа потратил на дорогу в Лос-Анжелес, час проторчал в аэропорту, и еще два часа уйдет на обратный путь, — не выдержал Барт. — Если ты ни в грош не ставишь меня, сделай вид, что хоть Пэм ты уважаешь. Ока приготовила королевский стол. Она специально для тебя накупила батарею твоих любимых напитков, где есть все от «Калуэ» до китайского пива. И взяла выходной на работе на завтра, чтоб обслуживать тебя за столом этой ночью. Мы и так явимся не на поздний ужин, а на ранний завтрак. И Дженнифер просила нас ее разбудить — у нее для тебя сюрприз. Но, если тебе наплевать на все это, — изволь, давай проведем эту славную ночку в машине, занимаясь поисками твоей обожаемой потаскушки и ее сутенера.
— Извини, — сказал Растопчин. — Конечно же, нам пора в Галиту.
Андрей взъерошил волосы и провел ладонью по лицу. И впрямь — навязчивая идея, мания, шизофрения, подумал он. Отчего именно я должен вытаскивать Сашку из беды? Да еще и ночью, когда в доме у Пэм ждет меня стол и в камине пылает огонь, и нормальные люди ждут нормальной реакции на свое гостеприимство. «Понтиак» устремился наверх по Саплведа бульвару, по Сан-Диего фриаэю на север Лос-Анжелеса и, оставив справа Вествуд, Беверли Хилз и Голливуд, выскочил на фривэй, ведущий к Вентуре. Даже для самых опытных водителей, ежедневно добирающихся на работу и с работы по основной сто первой дороге, часы пик здесь — сущий ад. Машины несутся по трассе бампер к бамперу, и стоит кому придавить педаль акселератора чуть сильнее, чем диктует поток или неосторожно притормозить, пробка парализует движение на полосе, а то и на всей трассе. И, как бы ни поджимало время, хоть бейся лбом о лобовое стекло, приходится двигаться со скоростью в десять, двадцать миль, объезжая разбитые автомобили, или вовсе, выключив двигатель, терпеть до тех пор, пока неповоротливый кран не выудит, не выберет с трассы металлолом. Американцы шутят: в эти часы фривэй превращается в конвейер, производящий стрессы и микроинфаркты. Иное дело ночь, когда трасса — блеск, сказка, мечта московских голливудофилов… Полотно было сухим, Барт уступил Андрею место за рулем, хотел, чтоб друг немного отвлекся от мыслей о русской шлюшке. Барта прямо-таки бесило баранье упрямство Растопчина, продолжавшего считать, что оба они, пусть косвенно, но виноваты в том, что русская погрязла в неудачах. Помогая несчастному, задумайся, вспомнил Барт уроки отца, не создаешь ли ты еще одного паразита на земле, и без того переполненной паразитами? «Понтиак» летел по одной из самых знаменитых и красивых калифорнийских дорог, и по радио скороговоркой передавали, что обстановка на трассе спокойная, покрытие всюду сухое, видимость отличная и, вообще, над океаном сияют роскошные звезды. Музыка!