— Где он раньше был, этот жених? — вздохнул Кучумов. — Не сидели б вы сейчас в дерьме — и я с вами. Ладно. Засаду устроили люди Слона. Еще и народ из бывшего КГБ там каким-то боком замешан. Видимо, эта ваша Иващенко и ее сожитель работали на Слона. Он особо отметил свой интерес. Так что не вздумайте трогать. Пусть гуляют, пока его сила… Пока! Спешить не станем, но и забывать не будем… Ладно, дальше. Кононенко вашего придется обгадить: мол, за спиной у фирмы набрал головорезов и разбойничал на дорогах. Иначе вашу лавочку не отмазать.
— Бедная Зойка!
— Вдова? Дети есть?
— Девочка, четырнадцать лет.
— Ты с вдовой хорошо знакома?
Валентина кивнула.
— Поговори. Несколько раз. Понемногу объясни, мол, мужа уже не вернешь, а вам с дочкой жить надо. Пока идет следствие, придется потерпеть и показания нужные давать. Допустим, последние пару месяцев чаще обычного ездил в командировки, иногда выезжал на ночь, говорил, на сопровождение грузов. Я потом распишу по датам. А фирма за это должна помочь им переехать в другой город и платить пожизненную пенсию ей, а девочке — до совершеннолетия.
— Господи, как я это через бухгалтерию проведу?
— Никак не проведешь! Ну ты и идиот! — Кучумов покачал головой и матюгнулся про себя. — Сам будешь платить! Из своих! И семьям бойцов погибших, и раненым, между прочим! Болван! Как ты, Валька, до сих пор мозги ему не вправила! Тебе надо на воле остаться и при деле, и для дела тебе люди нужны будут — а кто к тебе пойдет, если ты сейчас не заплатишь?!
Кучумов плеснул себе в хрустальную стопку еще коньяку, выпил, закусил конфеткой.
— Слон тебя за глотку крепко взял?
— Пока что десятиной обложил.
— Не дергайся, не обнищаешь. Даже если он у тебя половину оттяпает, ты все равно на расширении масштаба больше будешь иметь, чем сейчас, пока щиплешь по-любительски. Смотри на него — и учись. Не вам чета, серьезный человек. И, чую я, нацеливается он Арсланова завалить. Вот где у нас вопрос… Добро, это не у вас, а у меня вопрос. А вам сейчас, под маркой, что такой ответственный работник фирмы преступником оказался, надо все дела свои перещупать, пересмотреть, все прорехи залатать и стыки зачистить…
И дальше разговор пошел уже сугубо деловой и конкретный.
Кухонный эпилог
ВАС ЖДУТ ВЕЛИКИЕ ДЕЛА
Августовское утро выдалось по-осеннему гнусным. Как мое настроение. Хорошо хоть теперь не надо в шесть вставать: новая фирма — новый режим. Тем более что я в этой фирме все-таки человек не маленький, не исполнитель какой-нибудь…
Димка уже дисциплинированно гремел кофейником на кухне. И как у него хватает сил вставать каждое утро ни свет ни заря, чтобы вкусненького найти, кофе приготовить и меня, привереду, в нормальное состояние привести?
Ставший уже привычным ритуал сборов на работу сегодня нарушился только одним — поиски зонтиков заняли лишних три минуты. Теперь уже пришлось поторапливаться, чтобы ровно в девять гостеприимно распахнуть двери нашего предприятия.
Сколько споров было, пока название придумали! И чего только бесконечная фантазия нам не подсказывала! И всякие там «Альдебараны», и «Альбатросы», и еще нечисть какая-то — вплоть до «Соколиного глаза»…
Пока наконец В.А. не осенило:
— Слушай, ну чего мы мучаемся? Тебя как зовут?
— Ася… — тупо сказала я.
— А меня как?
— Дима… — ответила я.
— Ну вот пусть название нашего шпионского заведения и содержит наши имена.
— Например, «АД», — подсказала я.
— Знаешь, девочка, когда-нибудь твое чувство юмора тебя подведет… Чем, например, плохо «АСДИК»?
— Что-что?
— «АСДИК», говорю. Ася и Дима Колесниковы…
— Ну, пока еще не Колесниковы…
— Ты всем это собираешься рассказывать?
— Нет, вроде не собираюсь.
— И вообще это дело поправимое — только свистни.
— Подумаю как-нибудь на досуге.
— Ладно… Так вот, слово это — со значением. Не просто так набор букв.
— И что оно означает?
— Так называется по-ихнему гидролокатор. Прибор, который обнаруживает подводные лодки.
Я пожевала это словечко — и мне понравилось: поиск тайн во всяких там подводных течениях нашей загадочной экономики и не менее загадочной жизни. «И гад морских подводный ход…» Символичное имечко.
Только регистрировали название долго — незнакомое слово, непривычное для слуха. Уговаривали даже изменить. Но мы стояли непоколебимо — и выстояли. Вот поэтому теперь на дверях нашего офиса красуется маленькая табличка: