Гегелевская бесконечность пролетела мимо.
А между тем, все сейчас в стране не так уж … не так уж… в шесть утра в окно донесся сегодня голос девочки:
- Кристина, я с тобой дружу!
...
Я вышла на Триумфальную из театра около пяти, совершенно позабыв, что сегодня 31 июля. Спросила у полицейского, как пройти к метро. Я была с большой сумкой из-под картин, которые оставила в «Знамени». Он мне объяснил, а потом шел за мной вплоть до вагона метро. Думал, что я буду митинговать за 31 статью Конституции? Какой-то холодок по спине пробегал: сорвется вся программа пребывания в Москве, если меня задержат... А Рубинштейн уже ужин готовил, ждал меня...
Лена (в Калитве) рассказала: «Пациентка с забинтованными ногами.
- Что случилось?
- Я пострадала при взрыве на вокзале.
- В 3 часа ночи? Вы ведь живете в четырех остановках от вокзала.
- Прибежала и как раз попала под второй взрыв!»
Я:
- Это говорит о загадочности русской души.
Слава:
- Это вечное «Хлеба и зрелищ!»
Слесарь чинил кран. Уходя, сказал:
- Звоните, если что. Так и говорите, что из библиотеки.
У Веры даже в прихожей стеллажи книг до потолка.
С утра нет интернета. Читала прекрасную книгу Далоша о любви Ахматовой к Берлину… настолько прониклась, что пересолила яичницу с помидорами (словно это я была влюблена)… чудеса!
...
Спина свое, а мы – свое. (Бродский гоВОрил: организм свое, а мы свое)...
Слава, делая массаж мне, бодро:
- Не то, что мы стареем, а как-то сам мир подряхлел. Законы физики ухудшились. Углов стало больше, и острее они, и на своих местах не сидят, а выпрыгивают навстречу…
Вчера позвонил С.:
- Она взяла мою рукопись, как дохлую кошку… Эти хождения бесполезны, как шуршание мыши о веник.
Записи из Калитвы
Раньше мама говорила, что бабушка делала мне куклу из скрученного полотенца. А нынче – что соседка Маруся Чаринцева сшила мне целую семью: куклу-папу, куклу-маму и ребенка. Лица были нарисованы, еще постель была сшита. Да еще вышила сумку, в которую все складывать.
- Тебе все дарили.
(Видимо, за мои рассказы в 2 года о восьми способах варки самогона?).
Некоторые высказывания мамы по-детски советские:
- Сливы продает она дорого! Жадность! Если уж привезли, то продавайте подешевле.
Мамин родственник приехал в гости. Привез несколько банок маринованных и соленых грибов. Пустые банки эти увез с собой через пол-России.
Кое-что из детства я смутно припоминаю – после маминых слов:
-Зимой куры снесут яйца, они размерзнутся, треснут. Холодно было в сарае.
- Крестили тебя в Зверево, там была церковь.
Лида:
- Ну, сын мой с компьютера перетовосит твой рассказ…
У мамы лежало «Знамя» за 1988г, №1. Я открыла – там стихи Рейна, и прекрасные…
Я попросила племянника снять на цифру фотографию прабабушки Степаниды Артамоновны, мамы моего дедушки Михаила Кондратьевича. Она скончалась в 96 лет, в январе, а еще в сентябре выкопала картошку и мешки сама с огорода вытаскала.
А. ( в 13 лет) увлечен Карнеги. Я посмела сказать:
- Мы же рождены не для успеха, а «для звуков сладких и молитв».
...
Ночью прочла у Гефтера ( давление зашкаливало, не спала), что Сталин требовал, чтоб к нему приносили пули, которым убили Бухарина и других. ( http://gefter.ru/archive/7549)
Говорю Славе:
- Неужели он на анализ сдавал еще кровь с пуль? Боялся, что его обманули?
- На пулях крови может вообще не быть… скорее это магическое желание взять силу жертвы, присвоить себе…
- Маньяки для этого берут себя части одежды жертвы?
- У них глубоко архаическое сознание.
Гефтер пишет, что Ларину однажды их лагеря привезли на Лубянку и расспрашивали, что говорил Бухарин перед арестом. Потом ей приходили внутритюремные (!) переводы приходили. Но и это не все. Сына Бухарина и Лариной Юру под другой фамилией сдали в детский дом. Он сбежал, его вернули. В конце жизни директиса этого детдома на встрече выпускников призналась Юрию, что после того побега ее вызвали в органы и строго сказали: «Смотрите, чтобы ни один волос не упал с головы этого мальчика». Я Славу спросила: может, Бухарин Сталину являлся по ночам и требовал, чтобы сохранена была жизнь жены и сына?
- Ты романтик! Таким злодеям ничего не является. Это тебе не Макбет, которому Банко являлся. Если предположить, что всякий тиран - носитель глубоко архаического сознания, то многое можно объяснить. Юрий, возможно, казался Сталину медиатором между этим миром и потусторонним. А с такими «передатчиками» нужно обращаться очень осторожно. Дескать, мало ли к чему приведет внезапное разрушение связей между мирами.