Провалилось и наше паспортное бюро, находившееся на той же квартире, где происходила конференция. Этими арестами, особенно арестом Леппера (который был руководителем и организатором и у которого были все связи), работа Красноармейского Отдела была подорвана в корне.
…Я считал, что если мы не возьмем на себя инициативу выступления, Минная Дивизия будет разоружена; наши силы этим будут значительно подорваны, и мы потеряем последние шансы на возможность дальнейших выступлений в Петрограде. Наш Красноармейский Отдел в эту пору (после провала конференции) был почти разбит. Боевой Отдел по настоянию ЦК должен переводиться в Москву. Даже наш Броневой Дивизион начинал постепенно таять, работники его раз'езжались постепенно из Петрограда. По вопросу о выступлении было совещание из представителей Военной Комиссии, ЦК и П. К., на котором я отстаивал свою точку зрения. Гоц от имени ЦК предложил не проявлять нашей инициативы и начать действовать только в том случае, если Минная Дивизия, оказывая вооруженное сопротивление разоружению, выявит себя, как действительно реальная сила. Представители Военной Комиссии — я и Гаджумов — голосовали за выступление; остальные были против. ЦК окончательно пришел к выводу, намечавшемуся еще на 8-м Совете Партии, что нужно оставить мысль об организации выступления в Петрограде и перенести работу на окраины для подготовки выступления там. Началась переброска активных работников, на окраины — в Сибирь, на Украину, в Поволжье. Центр военной работы был перенесен в Саратов. Для руководства этой работой туда выехал Донской. Туда же была переброшена часть нашего нелегального Броневого Дивизиона во главе с Виктором Шкловским. Боевой Отдел, которым продолжал руководить я, переводился в Москву. Туда переехали боевики Центрального Отряда и перебрасывались постепенно наиболее активные дружинники из Петрограда. Оставшиеся в Петрограде боевики во главе с Коно-плевой не прекратили слежку за Урицким. В Москве, к моменту моего приезда туда, была уже организована ранее приехавшими боевиками слежка за Лениным и Троцким. Мы решили на заседании Центрального Боевого Отряда организовать из Петроградских боевиков партизанский военный рабочий отряд, который перебросить целиком по ту сторону Восточного фронта. Я выехал в Саратов с целью нащупать там почву для переброски отряда через фронт и подготовить все необходимое к переброске. Наиболее активными военными работниками в Саратове были Тесленко и Белецкий. Они завязывали связи в Красноармейских частях где создавали наши ячейки. У Донского были связи, через одного полковника с.-р. — почти со всеми командирами Красноармейских частей; все они (по настроению белогвардейцы) обещали поддержку в случае нашего выступления или в случае подхода к Саратову Народной Армии. Относительно переброски отряда я пришел к выводу, что по ряду технических трудностей перебросить отряд целиком вряд ли возможно. Решил перебрасывать боевиков постепенно, каждого в отдельности".