Где корни этой охоты на ведьм?
Где истоки?
Зачем?
По что?
Не забыть, ещё, кстати, если доживу до лета, купить сандалии. Носки у меня уже есть.
Я циник. Если слало чуть прохладнее, но не настолько, чтобы надеть туфли — отчего нет? Мне в моём цинизме сложно поддаться общественному давлению. Мне как напишут: "Носки с сандалиями, туфлями встречаются в свежих коллекциях Prada, Mark Jacobs, Ferragamo, Dior, Galliano, Dolce&Gabbana и других", так я сразу верю. Всеми фибрами.
Вдруг директива из Prada придёт, что нужно носки под сандалии носить, пройдёт десять лет и все будут говорить, как в тридцатые и сороковые у них и как в пятидесятые-шестидесятые у нас "Без носков? Фу….".
Люди стадны и мычат. Ко мне даже пришёл чудесный модник из Кимр. Он, правда, стал тереть комменты, но вот, кому хочется его возвышенная речь, уже ставшая литературой: И какой! (он оказался владельцем фэшен-студии, я правда, не знаю, что это такое) но самый жыр там остался. Всем бы быть такими метросексуалами, жили б при коммунизме уж.
Однако, одни мне говорили, что метросексуалы в этой войне показывают свою мужественность, дескать, не натрут нам сандалии ноги, как каким-нибудь неженкам Другие же товарищи рядом увязывали проблему с необходимостью предъявить педикюр. Впрочем, достаточно толстый слой лака может снять необходимость использования как носков, так и самих сандалий.
Спрашивают так же: "Апостолы носили сандалии. Носили ли апостолы носки?"
На это мы отвечаем: "Наверняка! Холодны ночи в Галилее. И если бы Пётр носил, как все они, носки, не пришлось бы ему выходить к костру и отрекаться".
Израильтяне уверяли, что по этому шибботлету отличали неадаптировавшихся русских эмигрантов, стоящих в самом конце пищевой цепочки.
Но потом вышло, что по этому принципу можно опознать любую нацию.
Оказалось, что большинство европейских наций считает сандалоносочников неудачниками и растяпами, и именно по этой черте одежды отличает своих — немцев, французов, русских. Впрочем, говорит, и лоха-американца легко отличить именно по этому сочетанию.
Мне подсказывают, что Валентин Катаев в "Траве забвения" описывал Бунина весьма примечательно: "Бунин был дачник столичный, изысканно-интеллигентный, в дорогих летних сандалиях, заграничных носках…" В аристократизме Бунина сомневаться как-то не принято, как и в интеллигентности его собеседников, которым было всё равно: "на стуле и заложив ногу за ногу, он весьма светски беседовал с папой, одетым почти так же, как Бунин, с той лишь разницей, что холщовая вышитая рубаха отца была более просторна, застирана и подпоясана крученым шелковым поясом с махрами, а сандалии были рыночные, дешевые и надеты на босу ногу".
Сдоётся мне, что сандало-носочное безумие в современной России было связано вот с чем — отцы моего поколения вполне себе никого не стесняясь, носило носки с сандалиями (если не работало в горячем цеху). А для человека в НИИ это было спасением от целого букета ножных болезней. Потом пришла Перестройка и состарившиеся отцы из НИИ, со своими кульманами и ватманами, с учёными степенями и званиями стали синонимов лузеров.
Причём и в моём Отечестве, и в странах, куда многие работники рейсфедеров и рейшин перебрались. (Привычки они свои, конечно, не меняли). Именно поэтому нынешние тридцати-сорокалетние с таким ужасом глядели на это сочетание. Пятнадцатилетним на всё навлевать — они знают, что можно носить всё со всем и видели по MTv показы Живанши и Прада, где по подиуму рассекают модели в золочёных сандалиях и чёрных носках с искрой.
Я, кстати, с пониманием отношусь к людям, подозревающим носки с сандалиями в общественной опасности для обоняния. Я видал случаи, когда фраза "Оденьте же ботинки, и так дышать нечем!" была вполне уместной. Однако ж, с другой стороны, всяк может ощутить, как ужасна немытость ног в открытой обуви!
Меня тут стали уверять, что и мокасины нужно носить на босу ногу.
Про мокасины мне ничего неизвестно. Мокасины для меня что-то из джекалондона. Их надо с трудом стянуть с натруженных ног, предварительно срезав обледеневшие завязки. Я только знаю, что в тяжёлый час, в трудную годину, их нужно сварить и съесть, или просто съесть, как съел героический сержант Зиганшин — сапоги. Сначала гармонь, а потом — сапоги.
Одним словом: "Когда я услыхал, как Калтус Джордж орет на перевале на своих собак, эти чертовы сиваши уже слопали мои мокасины, и рукавицы, и все ремни, и футляр от моего ножа, а кое-кто уже стал и на меня посматривать этакими голодными глазищами… понимаете, я ведь потолще их".