— Теперь ты разлагайся, — Гаральд флегматично вытер кулак о рубашку.
— Я предупреждала, — шепотом сообщила Лори.
Эстер сделала знак охранникам и хостесс, чтобы метнулись к пострадавшему гостю. Во-первых, требовалось оказать помощь, во-вторых — разъяснить правила клуба, которые ни по незнанию, ни по хамской дурости не стоит нарушить, если дорожишь своим здоровьем и цветом лица. Ей самой было не до утешения обнаглевших сопляков.
Она повернулась к Гаральду и удовлетворенно ухмыльнулась.
На месте разнеженного, ленивого мужчины, только что лежавшего возле ног госпожи, стоял мастер, готовый показать ювелирное искусство для самой изысканной публики. Почти двухметровый и крайне недовольный, что его отдых прервали.
И смотрел он уже совсем другим взглядом. Полным сосредоточенности и неоспоримой власти.
— Мои инструменты и реквизит. Меня подготовить и причесать, — отдав указания, лорд решительным шагом направился к гримерной.
Эстер в очередной раз удивилась: Лори со своим ростом могла максимум укусить его в пупок. Предварительно написав завещание безутешным родственникам. Но совершенно не боялась своего мужчины, который за секунды переходил из одного состояния в другое. И эта непредсказуемость была действительно пугающей.
Хозяйка клуба не знала еще кое-чего: что минуту назад Гаральд почти неощутимо тронул Лори за щиколотку, подсказывая, кто может заменить покойного артиста.
Котики никогда и ничего не делают по приказу. Только по личному желанию, которое может случайно — или не совсем — совпасть с чужими планами. И позволяют с собой поиграть.
Впрочем, о случившемся думать было некогда. Пришлось спешно направиться вслед за лордом, чтобы в срочном порядке заняться переподготовкой представления — пока не прибыли важные гости, которых тоже нужно будет лично встретить.
Лори прикрыла глаза — в них словно песка насыпали. Еще целых полчаса до начала представления…
Триединая империя, Джалан
Район Фирих, парк летнего императорского дворца
Со стороны они смотрелись вдвоем, как минимум, странно. Маленький, щуплый, закутанный в черное альв и очень высокий, одетый в белое друид.
Шли молча: разговаривать по ходу движения при полуметровой разнице в росте было сложно. Наконец, они дошагали до тайной беседки в одном из укромных уголков парка. Сюда не забредали парочки, жаждущие романтического уединения, хотя, казалось бы, скрытая за пышным кустарником беседка как нельзя лучше подходила для тайных встреч. Тем не менее, в свое время Ким поколдовал над этим самым кустарником так, что никакие «посторонние» не могли сюда проникнуть. Ощетинившиеся колючими ветками кусты прилегали друг к другу достаточно плотно, но, повинуясь жесту друидского посоха, моментально расступились, пропуская патриарха и его друга.
Альв устало присел на скамью.
— Рагна начала мне врать. На последней нашей встрече я это заметил.
— А когда женщины не врут или вообще бывают до конца честны? — пожал плечами Ким. Теперь, когда они оба присели, говорить стало гораздо удобнее.
— Нет, дело не в этом, — де Зирт покачал головой. — Она перешла границы.
— Поясни.
— Она стала воспринимать его не как пациента. Как сына. Слишком привязалась к нему.
— Я ее понимаю, — Ким потрепал бороду. — Прости, что поднимаю больную тему, Люс. И тебя я тоже понимаю.
Патриарх замолчал. Рагна похоронила любимого сына. Также, как Тагир. Также, как Люциус — всю свою семью. Поэтому когда-то они так сдружились. Горе сближает.
— Больно осознавать, что тебя предали, — магистр протянул друиду израненную ладонь, на которой уже подсохла кровь. И Ким, не говоря ни слова, начал лечить. — Хуже того, теперь мне надо понять, сколько раз она уже это сделала.
— Бессмысленно. Если ты прав, значения это уже не имеет.
— Но я в чем-то рад. По крайней мере, теперь она меня не сдаст.
— Что ты сделал? — вскинулся друид.
— Ничего. Только собирался. Ты знаешь, что.
— Я тебе говорил, мне не нравится эта идея.
— А мне не нравится ваша система сохранения жизни, — Люциус убрал ладонь. — В данном контексте она абсолютно провальна. Сохранив жизнь этому ублюдку, ты погубишь огромное количество людей.
— Мы не можем быть в этом до конца уверены, — Ким снова упрямо взял Люциуса за руку и продолжил заживлять раны, оставленные осколками телефона.