— Не могу остановиться, когда я рядом с тобой, не могу контролировать себя, Данника, — он накрыл её тело своим и всосал её нижнюю губу в свой рот. — Мой лев — эгоистичный ублюдок и хочет тебя только для себя, но я не проиграю эту битву.
Толстая головка его члена прижалась к её лону. Кончики его клыков были настолько длинными и острыми, что один из них оцарапал её язык. Данника почувствовала металлический привкус крови, но это только усилило её возбуждение. Когда Дэмиан провёл своим языком вдоль маленькой ранки, он застонал и исцелил её этим простым движением, Данника приподняла бёдра, молчаливо прося его о большем. Он нежно целовал и облизывал её губы, уделяя им особое внимание, и шептал, что не позволит никому больше навредить ей.
Дэмиан протянул руку между их телами и отклонился назад так, чтобы Данника смогла увидеть, что он делал. Когда он приставил кончик своего члена к её входу, она задержала дыхание, её сердце забилось чаще, и Данника сжала в ладонях простыни по обеим сторонам от неё. Пока Дэмиан смотрел на возлюбленную, он нежно начал толкаться в ее тело. Он был таким большим, таким толстым, что Данника почувствовала, как он растягивал и наполнял ее. Было немного больно, но мучительное удовольствие затмевало все. А затем Дэмиан толкнулся в неё одним быстрым движением, не отрывая своего взгляда от ее глаз ни на секунду. На мгновенье всё, что он делал, это оставался в Даннике, его член был настолько большим, что обжигающее ощущение его плоти в её девственном теле, оказалось изумительным. А затем Дэмиан медленно вышел из нее. Но мгновение спустя, вновь скользнул в ее киску, а потом опять и опять. Посмотрев вниз на то место, где соединялись их тела, Дэмиан издал низкий приглушенный рык.
— Смотри, как я клеймлю тебя, Данника, — сказал он и снова посмотрел на неё.
Она приподнялась на локтях и опустила взгляд на свое тела. Крови и соки ее возбуждения покрывали ту часть члена, что не была погружена в ее лоно, и этот заставил горло Данники сжаться. Она больше не была девственницей, и ощущение скользящей в ней мужской плоти, то как Дэмиан страстно говорил, что она принадлежала ему, то что именно он был тем, кто забрал ее невинность, все это заставило удовольствие возрасти до взрывоопасного уровня.
Данника приподняла бёдра, чтобы принять больше его, это неповторимое чувство захватило её, забрало контроль, и она почувствовала себя маленькой соблазнительницей. Ее движение заставило член Дэмиана скользнуть глубже в лоно Данники, её влажность и его твёрдость сделали это движение более легким. Он ругнулся.
— Боже, детка, — застонал Дэмиан ещё раз, прежде чем наклонился и сильнее сжал её бёдра.
Спустя еще одно молниеносное движение он вновь вошёл в неё по самое основание, толкнувшись так сильно, что Данника на дюйм приподнялась над кроватью. Ощущение его яиц, ударяющихся об её задницу, не могло отвлечь её от того факта, что Дэмиан рычал, как животное, порочно и грубо что-то говорил, требуя, чтобы она признала, что принадлежала ему.
— Скажи, что ты моя, Данника. Скажи мне, будешь принадлежать только мне, что никто другой не прикоснётся к тебе, даже не подумает быть с тобой, — его голос исказился и стал ниже, став скорее звериным, нежели человеческим. Он толкался в её тело и выходил из его, быстрее и сильнее с каждой секундой.
Данника не могла ясно мыслить, даже не хотела думать о чем-то, кроме того, чтобы подчиниться тому, что он говорил.
— Я твоя. Я не буду принадлежать никому кроме тебя.
Ее слова были пронизаны таким глубоким смыслом, были такими уверенными и нерушимыми, лишь подчеркивая важность того, что происходило между ними сейчас, что у Дэмиана не должно было оставаться ни малейших сомнений в искренности Данники.
Она обернула руки вокруг него, прижалась сильнее и накрыла его губы своими. Ее должно было беспокоить то, что они не использовали презерватив, о том, что существовал риск заразиться какой-то болезнью и забеременеть, но, Дэмиан, словно прочитав её мысли, вышел из неё и тяжело выдохнул.
— Это так хорошо, малышка, так дьявольски хорошо. Не бойся, что я стану диким, Данника, — он посмотрел ей в глаза. — Я чист, и ты не фертильна, — то, как он это сказал, а потом глубоко вдохнул, послало вспышки удовольствия сквозь неё. — Но, когда придёт время, я наполню тебя своим семенем. Наполню так чертовски сильно, что оно будет вытекать из тебя и намочит матрас, — Дэмиан вошёл в неё сильнее, и Данника почувствовала приближение оргазма. — Мой ребенок будет расти внутри тебя, твой живет вырастет, станет больше, как и вся ты… и, видит Бог, ты будешь выглядеть так совершенно, — в этот раз он двигался так быстро, входя и выходя из неё, что покрылся потом, и капельки влаги покрыли её кожу. — Но это все в будущем. Сейчас же я лишь сорвал твою вишенку.