На рее сидит еще один дятел, занятый тем же, а третий летит, чтобы присоединиться к ним. Корабль, по-видимому, настолько сильно заражен, что привлекает всех дятлов в Кирене. Бесполезно говорить о том, что дятлы обычно не долбят рангоут. Это то, что нарисовал художник. Кстати, в Египте, похоже, нет дятлов, но Dendrocopus medius, средний пятнистый дятел, был замечен на горе Тайгетус, недалеко от Спарты, которая хорошо покрыта лесом. Возможно, всего лишь случайность, поскольку птицы были сильно стилизованы в шестом веке, но дятлы на лаконском кубке действительно похожи на пятнистых дятлов. Настоящие птицы черно-белые с красными пятнами, но этого художника, вероятно, не волнуют естественные цвета.
Мы можем понять, почему старший рабочий, который, вероятно, ещё и боцман, так сильно интересуется насекомыми. Если рангоут прогнил, то команде, возможно, придется грести до дома; или, если поражение пойдет дальше, то даже добираться до него вплавь. Если я ошибаюсь, и сцена происходит на суше, насекомые представляли бы меньший интерес. В любом случае художник, похоже, в чем-то похож на орнитолога: он уловил разницу в полете между наземными и болотными птицами.
Поскольку теперь принято считать, что мастерские по изготовлению лаконских ваз находились в Спарте, а не в Кирене, несомненно, пришло время изменить теорию о близком влиянии египетской росписи гробниц или даже имитации ее. Лейн говорит: "Сходство предмета с некоторыми египетскими настенными росписями несомненное". Эта чаша не могла быть сделана для гробницы Аркесилая. Попытка утверждать, что другие лаконские вазы имеют хтоническое значение, встретила сильное противодействие (Andronikos, Peloponnesiaka A) и некоторое подшучивание. Лейн, обсуждая другую лаконскую чашу, указал на неуместность — и, следовательно, маловероятность — размещения непочтительно одетых танцоров непосредственно под фигурами, которые, как считается, представляют героизированных умерших, и охотник на насекомых на нашей вазе столь же разрушителен для теории о том, что у нее была погребальная функция. Сидящая фигура является обычным явлением в греческом искусстве многих периодов и ассоциируется не только со сценами мертвых. Если бы художник случайно проходил мимо святилища Пентескофии, недалеко от Коринфа, он мог бы изучить сцены торговли того времени, изображенные на глиняных табличках, оставленных там. Одна обетная табличка, найденная в этом святилище, показывает экспорт ваз; другие — изготовление горшков.
Идея о правителе, контролирующем торговлю своей страны, вероятно, пришла из Египта. Не обязательно, чтобы художник сам видел какие-либо оригиналы, было бы достаточно слухов; и этот художник не пытается написать египетскую картину. На самом деле он размещает сцену не в Египте, а в Кирене. Хотя имя Аркесилай, вероятно, должно быть связано с Киреной, нет никаких оснований настаивать на том, что Аркесилай был царём Кирены, когда ваза была расписана. Любой желающий в любое время может нарисовать короля Альфреда с его пирожными или Джорджа Вашингтона с его топором.
Если мы перейдем к мелким деталям, то обнаружим (как говорит мне мисс Р. Л. Мосс), что никаких признаков шерсти в Египте не было до гораздо более позднего времени. И просто посмотрите на метод взвешивания, используемый на нашем кубке: шерсть, в рыхлых пучках, сбалансирована по отношению к шерсти. Операция полностью фиктивна, и все же царь, похоже, уделяет ей самое пристальное внимание. Неясно, подвергается ли нападкам Аркесилай лично или к позорному столбу ставится вся коммерция в целом, но это, безусловно, кубок сатирического типа.
В греческом искусстве птицам уделялось слишком мало внимания. Они декоративны, но, как правило, не только декоративны. Я верю, что на нашей чаше они хранят ключ к пониманию рисунка.