Якуты вели свое происхождение от девицы-лебеди. У них же был род, называвшийся Рожденный от орла, причем считалось, что орел-дух фактически участвовал в деторождении. Отцом одного из бурятских племен Эхирит считался пестрый налим. Любопытно, что в генеалогических легендах индейцев квакиютль медведица, орлица, лягушка вступают в брак с предком-мужчиной; женские предки рода вступали в брак с животными, судя по легендам, реже.
У древних тюрков есть предания о происхождении родов от волка. Предания рассказывают, что тюрки произошли от связи женщины гуннского рода и волка; другой вариант повествует о том, как волчица выкормила мясом гуннского мальчика, а потом у нее от него родилось десять сыновей — основателей тюркских родов.
В один ряд с подобными представлениями можно поставить некоторые обычаи и обряды, во время которых почитаемым животным, а позднее — богам приносили в жертву или символически отдавали в жены девушку или женщину. На острове Тимор во время коронации королей, которые вели свое происхождение от крокодилов, приносили жертву хозяину крокодилов — девушку, чистую, непорочную девственницу. Ее одевали и украшали цветами, как невесту, и сажали на священный камень у реки. Когда какой-нибудь крокодил утаскивал ее, считалось, что она стала его женой.
Сходный обряд, связанный с культом лошади, описан в древнеиндийских священных книгах Веды. Здесь в честь лошади устраивался праздник. Весной по особым приметам выбирали лошадь, которой в течение года оказывали внимание. Она пользовалась полной свободой, могла зайти даже на чужую территорию, за ней должен был следовать почетный эскорт из трехсот принцев крови, ста благородных, ста сыновей чиновников высшего ранга и ста — низшего ранга, а также трехсот старых лошадей. В течение целого года устраивались праздники и жертвоприношения богу Солнца. Затем избранную лошадь торжественно купали, а три первые жены царя натирали ее благовонными мазями и надевали на нее украшения. После этого ее торжественно душили и клали на ложе, на которое вместе с ней в роли ее супруги должна была лечь первая жена царя.
Пережитком подобного же обряда является случай, описанный в 1925 г. в газете «Ленинградская правда», который произошел в Олонецкой губернии. В одной из деревень крестьяне замучились от нападений медведей на скот. И вот, по совету стариков, «чтобы медведя ублажить», они решили сделать «медвежью свадьбу», «девкой отделаться», т. е. отдать медведю девушку «на совесть… как встарь деды делали… самую раскрасавицу». По жребию выбрали девушку, одели ее в наряд невесты и, несмотря на ее сопротивление, отвели в лес к медвежьему логу, где привязали к дереву, приговаривая: «Не осуди, Настюшка. Ублажай медведюшек. Заступись за нас, кормилица, не дай лютой смертью изойти». К счастью, девушке удалось спастись[72].
Идея подобных сверхъестественных половых связей человека с животным, а точнее — с духом в образе животного заложена также в шаманизме. Возможность и даже необходимость половых сношений с духами предписывалась шаманам и шаманкам. Это общение чаще всего происходило во время сна. Духи нередко являлись в облике животных. Один нанайский шаман рассказывал о том, как ему во сне во время болезни явился дух в образе красивой женщины и стал в дальнейшем посещать его. Женщина сказала ему: «Я люблю тебя, мужа нет у меня, теперь ты будешь моим мужем, я — твоей женой…» Шаман рассказывал: «Иногда она является в виде старухи, иногда в виде волка, смотреть страшно! Иногда в виде крылатого тигра, я сажусь на него, и он возит меня, чтобы показать разные страны»[73].
Позднейшей трансформацией верований в возможность сожительства человека с животным являются представления о влиянии животных на плодовитость женщины и связанные с этими верованиями обряды. Они были чрезвычайно широко распространены у разных народов в разное время. Так, в древнеегипетском городе Мендесе («мендес» означает «баран») перед изображением бога Осириса в облике барана поклонявшиеся ему женщины обнажались, чтобы приобрести свойственную ему плодовитость.
Во время римского праздника Луперкалий, справляемого 15 февраля в честь бога Луперка (lupus — по-латыни «волк»), бывшего в прошлом тотемом Лациума, два молодых человека, наряженные в шкуры жертвенных животных, бегали вокруг Палатинского холма, ударяя кожаным ремнем женщин, желающих стать плодовитыми.