Тальване с белым голубем на плече, отворачивается от гостинца. Дед Мороз говорит ей:
— Подходи, подходи. Не бойся.
— Ты не настоящий Дед Мороз, — произносит Тальване.
— Как не настоящий?
— Борода-то из оленьей шерсти, — говорит девочка.
Раздается смех.
— Ну, это ты зря. Я самый настоящий Дед Мороз. Вот бери лучше скорей гостинец.
Девочка хватает кулек и, сказав «спасибо», исчезает в толпе.
Вскоре у всех детей в руках кулечки. Но у Деда Мороза второй мешок еще не начат.
— Кто еще из детей не получил гостинца? — спрашивает он.
Старик Валячи подталкивает свою внучку:
— Иди, иди. Возьми.
Но Яляконе упирается, держась за деда.
— Пойдем со мной, — предлагает старик и ковыляет с внучкой к елке.
— Вот возьми, девочка, гостинец, — говорит Дед Мороз. — А это тебе, уважаемый сосед Валячи.
Старик робко берет кулек, удивленно спрашивая:
— А ты разве меня знаешь?
— Хорошо знаю. Старика Валячи многие знают, — отвечает Дед Мороз.
— А я вот тебя не знаю. Всех стариков Ямала знаю: Яптика знаю, Кытыму знаю, Магачи, Ляйчи знаю. Тебя не знаю. Первый раз слышу про Тецьда-Ири.
— О, меня вся страна знает, — говорит Дед Мороз.
— Может быть. Теперь я тоже буду знать. Спасибо тебе за гостинцы, заходи в мой чум в гости.
— Хорошо, как-нибудь заеду, — улыбается Дед Мороз.
Кто-то в толпе смеется. Старик Валячи хотел было идти на место, но, сделав шаг, останавливается:
— Я хочу громкое слово сказать.
— Говори, говори, — улыбается Борис Яковлевич.
Валячи выпрямляется, он здесь выше всех.
— Я детям говорить буду, — начинает он. — Вы, внуки мои, в счастливое время живете, хорошо живете. Советская власть школы для вас строит, любую бумагу чтобы читать, вас учит. Чтобы вам весело было, в тундру елки посылает, игрушки посылает. Так ли я говорю?
— Так, так! Продолжай, — раздаются голоса.
— Да-а, шибко хорошо живете. Нужды не знаете, горя не знаете, — опершись о трость, продолжает Валячи. — А вот наше детство плохое было, очень плохое. Бумагу читать, бумагу писать нас не учили, никаких школ мы не знали. Мы в холоде и в голоде росли, в дымных чумах с детских лет слепыми становились. Страшно вспоминать.
Голос старика дрожит. Он кашляет, потом снова начинает:
— Теперь ненецкий народ с чумами расстается, в дома переходит. Дым костров, внуки мои, ваши чистые, веселые глаза не разъедает. Ваше детство светлое и радостное, как весна в тундре. Я так думаю: за все это большое спасибо нашей партии, родному правительству, русскому народу сказать надо.
Все горячо одобряют слова Валячи, а он заканчивает:
— И еще скажу вам, дети: впредь дружно живите, хорошо, отлично учитесь. Моя внучка Яляконе, когда пойдет в школу, однако, тоже отличницей будет, — и ведомый внучкой, выходит из толпы под веселый гул людей.
Дед Мороз раздает оставшиеся гостинцы взрослым ненцам. Одна женщина говорит:
— Какой щедрый старик.
Валячи с внучкой подходят к упряжке Деда Мороза. Старик любовно гладит рукой круглые спины красавцев-оленей. Потом долго щупает рога и задумывается.
— Словно нашего колхоза олени, — молвит он в раздумье.
Кто-то рядом подтверждает:
— А чьи же? Конечно, наши олени.
— А как они этому старику попали?
— Деду Морозу-то? Так это же массовик Красного чума Коколи, — сообщает сосед.
— Разве? То-то мне голос его знакомым показался, — удивляется Валячи. — А чего же он представляется?
— Чтобы детей забавить.
— Ишь ты. А я голову ломаю. Всех стариков перебрал, — громко смеется Валячи, садясь на нарту.
Качая головой, он распечатывает кулек и, улыбаясь, берет в рот конфету.
— Мутра! — шепчет Валячи, прислушиваясь к звонкой песне и смеху ребят, кружащихся вокруг елки вместе с Дедом Морозом.
Уже давно перевалило за полдень. Исчезла на горизонте красная полоса. В небе повисли разноцветные огненные пряди северного сияния. Между ними ярко мерцает Полярная звезда, а внизу, почти прямо под ней, на зеленой нарядной елке алеет пятиконечная звездочка.
1953