— Там тебе передали: на СПИД тебе провериться надо.
У меня подкосились ноги.
— Зачем? — пролепетала я.
— Не знаю. Сказали только, чтобы срочно.
Я побежала к старшей медсестре, она взяла кровь и объяснила, что это обычная процедура, а при увеличенном лимфоузле — обязательная. Я заплакала и попросила не скрывать от меня, и если у меня обнаружили СПИД, пусть прям сейчас скажет. В моей голове пронеслись последние годы жизни, моё одиночество, при видимой, показной успешности. Я не понимала, как могло произойти, что такое грозное заболевание пусть краем, но коснулось моей жизни.
— Через сколько будут анализы?
— Недели через две, не раньше. Но, если хочешь, езжай сама в центр по СПИДу и проси, чтобы сделали быстрей.
Я так и сделала. В тот же день, перед сдачей крови, я разводила сырость в кабинете врача предварительного осмотра. Она проверила мои подчелюстные и заушные лимфоузлы и вынесла вердикт:
— Нет у вас никакого СПИДа. Идите, сдавайте кровь, ответы будут готовы через неделю.
— Очень прошу: можно быстрей?
— Тогда скажете там, что едете за границу, и ваши ответы будут готовы послезавтра.
Когда я выписывала чек, долго не могла придумать, в какую страну направляюсь. На меня посмотрели, как на ненормальную и предложили определиться со страной, а потом приходить. Я расплакалась, показала направление с онкодиспансера.
— Так что ж вы раньше молчали? Зачем про выезд-то придумали?
— Чтобы анализы быстрей получить, — призналась я.
— Анализы все делаются одинаково, цена только разная, — усмехнулась медсестра и направила меня в лабораторию.
Сдав кровь, с согнутой в локте рукой, я ждала пока выйдет время. Возле меня остановились двое мужичков одинаково низкого роста и круглого телосложения, обоим им было где-то за пятьдесят.
— Девочки, а провериться можно? А то сейчас жизнь такая, что всего боишься! — сказал один из них, заглядывая в кабинет лаборатории, с настежь распахнутой дверью.
Молодая медсестра небрежным кивком головы указала на стул, и мужчина, не к месту извиняясь, нелепо хихикая, прошёл в кабинет. Его приятель стал что-то мне объяснять, оправдывая своё появление в этом центре.
— Думаю, всё будет хорошо, — сказала я, и, не дожидаясь пока полностью остановится кровь, поспешила уйти.
Через день я получила ответы, где было указано, что ВИЧ — статус отрицательный. Я принесла с собой большущий пакет со сладостями и отдала его врачу предварительного осмотра, которая дала мне возможность эти два дня прожить. А потом взяла и просто расплакалась вслух, навзрыд — прямо под её кабинетом. Охранник, видя такое дело, насторожился, о чём-то спросил у медсестры. Та только отмахнулась от меня своим привычным небрежным жестом. И вот этот её жест я запомнила на всю жизнь, как знак свободы, отпущение идти дальше по жизни и самой решать, как ей распорядиться.
В тот же день я принесла ответы в своё отделение и в первую очередь показала их Алевтине Дмитриевне.
— А мне это зачем?! — возмутилась она, — вон ему пойди, отдай.
— Просто хотела, чтобы вы тоже знали.
— Да знала я, что у тебя ничего нет. Зато видишь, как испугалась, уже и ответы принесла. А то бы две недели ждала.
IY
Мы договорились с доцентом, что он больше ничего не будет от меня скрывать. И в подтверждение, он отдал мне стёклышки, которые Алевтина Дмитриевна, по его просьбе, принесла из больничной лаборатории.
— Пойдёшь завтра к профессору анатомии Василянской Марии Ильиничне в мединститут. Найдёшь её кафедру — возле морга. Пусть ещё она посмотрит. А потом сразу ко мне. Только зайди к Юрию Степановичу, пусть напишет ей записку, это его давнишняя приятельница.
Когда в маршрутке у меня зазвонил телефон, я пожалела, что не взяла такси. Звонила моя подруга — Марийка. Я ответила, что наберу позже.
— Скажи хотя бы, какой ответ, — не унималась она.
— Потом. Не могу сейчас, — еле сдерживая эмоции, прошептала я.
— Тебе что — трудно?! Просто скажи: всё хорошо?
— Нет.
— Так, а что там…? — настаивала она.
— Что ты пристала?! — я не выдержала, у меня задрожали губы и раздался всхлип, — сказала, не могу говорить.
Она испугалась и бросила трубку. Мне показалось, что пассажиры, откровенно наблюдая за мной, обо всём догадались, учитывая остановку, на которой я села. Не выдержав их любопытных взглядов, я вышла на несколько остановок раньше. А потом решила не дожидаться завтрашнего дня, и помчалась на кафедру анатомии, зажав в руке стеклышко и записку от Юрия Степановича. Марийка уже была там. Она обняла меня, убеждая, что это ошибка.