- Еhhe Jia? - удивляется Йинк. Ведь не для того он ложился на жаркий камень, чтоб ощутить, как смерть входит в сердце. Причем тут Еhhe Jia? Вот же, вот же - зарр-йи, ради них он проходил обряд инициации Наи-Кхере руками лисицы Суишь.
- Потому что ты силен, - говорит Ашк, - Расскажи нам, что видишь, Йинк, - она протягивает ему руку, она забирает его у ревнивой Суишь, и девушки не смеются, с чего он взял про ревность? Сам придумал?
- Не отвлекайся, лань, - тихо шипит Ашк, и ему становится страшно. Лань в когтях скаши. Но он сосредотачивается. Ашк щерит острые клычки, ее глаза становятся желтыми, птичьими, она взмахивает пестрыми крыльями, и скашьи когти вонзаются в податливые белокожие тела. Ашк кричит звонким птичьим воплем, и люди падают на колени перед видением древности. Видением, которое ломает их спины, вырывает их сердца. Взлетают над поселеньями скашьи дети. Настоящие крылья поднимают их в небо. Рассказывает Йинк - видение Еhhe Jia, ближнего неба, пространства судеб, продолжается. Смешиваются тени, дети в гроте становятся зверями - волками, лицами, скашами. Ланями.
- Скаши? - удивляется Ашк, - Но как нам стать настоящими Скашами?
Может, иносказательно говорит Йинк? Но нет, на стенах грота - живые тени рассказывают историю. Снизошла воля Богини, темная мать древнего народа говорит из огня и ветра в горах, из вершин сквершей и сосен, из черных ручьев в глубинах земли.
«Становитесь живыми, дети, поднимайтесь на крылья, бегите в лес на звериных лапах, обретайте мощь лесов и полей, принимайте силу, вы - часть мира, они - чужаки, слабые люди, они не видят ваших снов, они не знают нашего мира».
Йинк смотрит, говорит - слабая, чуткая лань лучше других ощущает лес, шкурой знает ветер и дождь. Дети станут птицами, дети станут зверями, дети станут ветрами и дождями. Услышат песню Богини, обретут невиданную мощь, и никто, никогда не сможет поймать их сетями, распять на косых крестах, сжечь в чужих крестах. Никто не умрет больше дурной смертью во имя чужого бога. Растают, исчезнут, напугают, убьют. Но не умрут. Никогда более.
- Создай новый путь, Ашк, - говорит Богиня устами бледного Йинка, и кровь на его груди течет сложными узорами, указывая этот путь. Только величайшим из скашей можно создавать новые обряды. Только тем, кто умер тысячу раз и вернулся. Она не умерла тысячу раз. Но вернулась - как и все они. И ей позволено! Позволено создать новые пути для своего народа!
Ашк слушает. Она уже знает, каким путем идти, древние знания бурлят в крови. Каждому из ее народа - свой путь, темная тропа, великое деяние. Каждый упадет под лезвием зарр-йи - сам. Она проследит за тем, что они ушли правильно. Каждый уйдет на поиски своей силы. Уйдет, чтобы вернуться снова.
Она слушает, и в сознании жрицы уже рождаются слова силы, танец силы, пламя и ветер складывают письмена. Каждый, каждый из ее народа станет равным Богине. Каждый станет петь вместе с миром.
Йинк рассказал. Ашк кивнула. И снова взяла его за руку.
- Выходи из Еhhe Jia, - приказывает она. Хватит. Ты указал путь, я создам обряд, дети станут неуязвимы. Я изменю силу клинков зарр-йи. Отныне они будут не клинками быстрой милосердной смерти, а клинками перемены и силы. Но ланий сын не останавливается, продолжает бежать кровь, и он говорит, глядя на нее влажными ланьими глазами. Слабый, могущественный Йинк.
...Йинк не будет бояться. Когда придет время - они взмахнут руками, ударяя друг друга, и он успеет раньше, и Ашк будет смеяться, удерживая свою жизнь и наблюдая, как уходит его. Смертью отнесенные в облака, они встретятся снова. В этом и в других мирах.
- Ашк не поймет любовь как боль. Ашк не поймет смерть как любовь. Ашк поймет смерть как смерть и боль как боль. Идем, Йинк. Пришла пора. Ank she, Ank's she. Зову тебя, богиня. Приди, приходи сюда.
- Ashkh, - кричит птица.
Он очнулся с тихим криком. Очнулся снова. Вокруг - стены грота, уставшие дети народа скашь прикорнули у стен, кто уже и уснул, слишком долог обряд, до них очередь и не дойдет, верно? Вон, и лисица устала, все внимание - Йинку, а скоро рассвет, останутся сегодня они птенцами. Но не важно. Важно то, что старшие сейчас решают их судьбы.
- Ты видел? - спросила Ашк, склоняясь над ним, - Ты видел в своем сharu - нас, Йинк? Это мои слова? Я говорила их? Значит, я скажу так - тебе...
Она поражена. Лесной храм, пещерные своды, ждущие лица братьев и сестер. Неужто именно Йинк сужден ей? Он - ее Lle-shasu?
«У тебя уже есть свой лле-шасу?» - слова из былой жизни, великая жрица Йанна произносит их, смеется возмущенно Ашк, улыбается старшая, предвидя все. Все.
«Да, есть, Скашь-Йин Йанна»
- Lle-shass, - едва слышно произносит ее любимый, - Met chakhe-tu eneja... Met khere-tu eneja...
Возлюбленная моя. Мы умрем вместе, мы погибнем рядом... Да?
- Да.
Еhhe Jia - Ближнее небо, обычное небо, мир духов планеты. Обряд и состояние, позволяющее говорить с духами напрямую, принимать волю Богини. Может быть достигнут в любом состоянии Neh-Charu, временной смерти, не-смерти, то есть в результате большинства обрядов инициации.
Lle-shassu, Lle-shass - возлюбленный, возлюбленная, супруг, супруга.
Naighardt - «клюв-лезвие», ритуальное оружие для инициаций. Кривое с перемычкой. Оружие ритуала возрождения.
Nai-Khere - «удар клюва смерти» - один из первых обрядов инициации, который учитель проводит для своего ученика. Проводится с помощью Naighardt, который передается от старшего жреца к младшему, обретающему право проводить свои обряды.
Neh-Charu - «не смерть», временная смерть, смерть-сон. Особое состояние глубокой временной комы, почти-смерти, которое начинается у народа скашь после сильной потери крови или в результате временной блокировки органов дыхания или сердца. Состояние Neh-Charu считается священным, сны, увиденные в нем, называются снами Еhhe Jia, видениями Богини.
Thaighardt - «перо-лезвие», ритуальное оружие для парного самоубийства. Прямое, с перемычкой. Обряд Thaighardt Khere - «Смертью соединенные навечно». Народ Скашь верил, что парное самоубийство при проведении определенного ритуала позволит возлюбленным либо побратимам встретиться в другой жизни и пройти новый путь.
Zarrghardt - ритуальное лезвие для быстрого и безболезненного убийства тех, кто слишком слаб для высокой силы.
Zarr-ji - узкие гибкие парные лезвия для ритуального самоубийства через грудную клетку наискось. Часто после проведения этого самоубийства скашь оказывается в состоянии «Еhhe Jia» - «ближнее небо». Жрецы, достигшие определенного уровня, желая присоединиться к свите богини, стать временными проводниками ее воли или помощниками, стремятся впасть в это состояние.
Вторая жизнь. Аrghe ass Khere. Между жизнью и смертью.
Ашк больше нет. Ашк больше не будет. Звон в ушах стоял, разрывал уши, ломал сознание. Ашк больше нет.
- Я вернусь, - тихо, едва слышно, говорит Ашк. Держит клинки над собой. Перед собой. Перед сердцем. Йинк указал путь, я создам новый обряд, дети станут неуязвимы.
Короткие изогнутые лезвия, дарующие ласковую гибель. Вонзить и провести. Открыть немилосердной силой сердце. Доверить пути. Испытать себя. Изменить древние правила. Превратить оружие милосердной смерти в новое орудие изменений.
- Я буду первой, - медлит, медлит Ашк. Страшно! Нет, не умирать страшно - сколько ж уже было-то! Страшно - что не получится, что неверно истолковала волю Богини. Что зря умрет второй раз. И не будет третьей жизни. Не вернется. Не принесет детям силу.
«Не бойся» - шепнул в голове голос ланьего сердца. Улыбнулся откуда-то из-за спины Йинк. «Я выведу, как заблудишься, иди за белым ланьим хвостом, иди на запах моей крови, иди на вкус моего сердца, убей меня, если надо, но вернись по моим следам».