Нкоси заметил, как в глазах Найду вспыхнул огонек. Он с нетерпением, хотя и без тревоги, ждал, что ему скажет Найду. Найду обошел вокруг стола и сел в кресло доктора. Ди Нанкху примостилась на диване, и Нкоси заметил, что она инстинктивно поджала больную ногу. Он выбрал себе кресло поближе к письменному столу, устроился поудобнее и приготовился слушать.
Найду положил на стол свои огромные руки и уставился на них.
— Я очень сожалею, но заключительная часть нашего плана сорвалась.
— Из-за Вестхьюзена? — спросил Нкоси.
Найду кивнул.
— Он все рассказал?
— Нет. Он ничего не рассказывал, но им в руки попал пропуск, который Вестхьюзен должен был передать вам. И они моментально установили, кто он такой.
— Патрульные знали, что его фамилия Кэтце.
— Сейчас не только патрульные, вся страна знает, что Кэтце и Вестхьюзен — одно и то же лицо. Об этом сообщали по радио, писали, в газетах, все знают, как год назад его объявили цветным.
— Бедняга, — сказал Нкоси. — Но я боюсь, что он обо всем расскажет!
Найду вскинул голову и в упор посмотрел на Нкоси.
— Он ничего не расскажет. Он мертв.
Нкоси взглянул на Ди и понял, что это ей давным-давно известно. Она ответила ему пристальным холодным взглядом, словно говорившим: я ведь предупреждала, что за стенами этого дома царит зло.
— Кто это сделал? Полиция или…
«А ты догадлив! — подумал Найду. — Чертовски догадлив!»
— Он мог навести их на ваш след и на след Сэмми, — суровым спокойным тоном сказала Ди.
— Таким образом, его пришлось…
— А что было делать? — ответила она вопросом.
«Так вот что имел в виду Дики Наяккар, когда говорил про тарабарщину», — подумал Найду.
— По какому праву мы…
Найду не дал ему договорить:
— По праву, которое диктуется необходимостью, историей, желанием выжить. Мы стояли перед дилеммой: либо пойти на это, либо принести в жертву себя и наше общее дело.
Нкоси решительно тряхнул головой.
— Я говорю не о восстании, диверсии или революции, — сказал он очень спокойно. — Речь идет об убийстве одного человека, который к тому же оказал нам услугу.
— Нравится вам или не нравится, но мы сделали то, что необходимо. — Найду закрыл глаза и вытянул губы. Он едва удержался от резких слов, которые так и просились на язык. Найду не сумел скрыть своего раздражения, и именно потому, что он сдерживал себя, Нкоси почувствовал его раздражение особенно остро. — Я в ответе за то, что произошло. Всю ответственность я беру на себя. — Волна гнева поднялась в сердце Нкоси.
— Так оно и есть.
— Но что было делать? — настойчиво, с тревогой повторила Ди.
«Оказывается, для нее важно его мнение», — подумал Найду и испугался этой мысли. Он перевел взгляд с Нкоси и а Ди, потом снова на Нкоси.
— Простите, но я не собираюсь сейчас дискутировать по поводу моральной и этической стороны этого дела. Может быть, в другом месте и при иных обстоятельствах, но не здесь и не сейчас. Думайте что угодно, в настоящий момент для нас это не имеет никакого значения. И мы не можем позволить себе раздумывать над такими вещами!
«Нет, нет!» — вопреки всякой логике мысленно запротестовала Ди, хотя не могла бы объяснить почему.
— Непосредственно вас касается лишь то, — продолжал Найду, — что предназначавшийся для вас пропуск попал к ним. По причинам, известным им одним, они не обнародовали этот факт. Сообщили только, что Вестхьюзен убит поко. Но фотографию с пропуска размножили и сотни экземпляров разослали по всем полицейским участкам страны.
— Они думают, что убил его я…
— В неопубликованном докладе полиции говорится, что последний раз Вестхьюзена видели на рассеете в понедельник с туземцем, которого, как он заявил полицейскому патрулю, он подобрал на границе Протектората. Приказ гласит: любой ценой изловить туземца и доставить его живым. Однако в газетных сообщениях о смерти Вестхьюзена ничего подобного не говорится.
Найду остановился, ему показалось, будто Нкоси хочет что-то сказать. У него был усталый вид. Потом он заговорил снова:
— Кто убил Вестхьюзен а — для них вопрос второстепенный. Прежде всего их интересует, чем занимался Вестхьюзен, и они полагают, что «туземец», находившийся с ним, поможет это выяснить.
— Откуда вы все это знаете?
Найду казалось, что Нкоси абсолютно спокоен, и только Ди понимала, в каком он напряжении. Лицо Найду странно изменилось.
— Мой брат, мой старший брат — следователь политического отделения, в чине сержанта.