Он много думал об этом, когда выходил на пробежку. Он бегал почти каждый день, кроме субботы, когда работал. Пять недель работы с удаляющимися были тяжелыми как морально, так и физически, но он многому научился. В составе команды из трех человек спрятаться было негде, и поэтому он стал жестче. Он не ввязывался ни в какие стычки, но определенно получил больше своей доли дерьма.
Одним из последствий этого нового отношения стало то, что он проводил больше времени в одиночестве. Он по-прежнему какое-то время тусовался с Чарли, но Майк становился занудой, и он все больше и больше избегал его. В школе было то же самое, он отдалился от группы парней из своего класса, с которыми раньше тусовался. Теперь он был на задворках группы, и его часто дразнили, так что это была не такая уж большая потеря. Именно в это время он открыл для себя школьную библиотеку, и поэтому несколько дней в неделю заканчивал свой обед, а затем проводил последние 30 минут, сидя и спокойно читая. За последние пару лет Джон Каттингтон подарил Эндрю несколько книг от классических приключенческих авторов. У Эндрю были книги Аластера Маклина, Джека Хиггинса, Роберта Ладлэма и оригинальные романы Яна Флеминга о Джеймсе Бонде. Все идеально для 12-летнего мальчика, хорошие парни и плохие парни, в конечном итоге преобладают хорошие парни. Это было его убежищем на первый месяц семестра.
Занятия для Эндрю были простыми, большинство предметов казались ему легкими. Но его мысли трехмесячной давности о том, чтобы прилагать больше усилий на уроках? Они развеялись, он был рад спрятаться в классе. По окончании начальной школы он выбрал латынь в качестве своего языка по причинам, которые и так были расплывчатыми. Через месяц он пожалел об этом выборе, но менять было слишком поздно. Тони владел элементарным французским, и летом это помогло ему с некоторыми туристами в магазине. Эндрю видел практическую пользу, но он уже выбрал латынь. , Еще не было октября, и он молча ругал себя. Остальные его уроки были, по большей части, интересными. Тот, который изменил для него год, был химией. Его учителем был эмигрант из Южной Африки с сильным акцентом, который был помешан на безопасности. Возможно, все учителя химии в этом году такие же, но мистер Эдвардс был неустанным и бдительным. Так Эндрю узнал о мерах предосторожности, вентиляции, защите глаз, а иногда и о перчатках. Даже находясь на занятиях, Эндрю думал о работе в фотолаборатории. Он видел предупреждающие надписи на бутылках с различными химикатами, но только сейчас осознал их важность. В фотолаборатории была вытяжка, которой Эндрю никогда не пользовался, потому что она заглушала музыку, которую он слушал. На третьей неделе семестра они приступили к первым экспериментам и, наконец, смогли использовать оборудование. Это был простой эксперимент, он был больше направлен на обучение научному методу, чем на что-либо другое. Но одна из частей заключалась в проверке температуры. Вы нагревали жидкость до определенной температуры, но не выше. И прямо там, в кабинете химии на первом курсе, было много научных термометров. По окончании эксперимента Эндрю мыл оборудование и оставил термометр в стеклянной банке, пока мыл другое оборудование. Когда он потянулся за ней, то отдернул руку, вода была очень горячей. Взглянув на шкалу, он увидел, что температура была почти 50 °, что значительно превышало необходимую для проявления цветной пленки. Он закончил собирать вещи, но его мысли были далеко.
Безумно жесткий температурный диапазон для химикатов, по-видимому, был самой большой проблемой при проявке цветной пленки. Он только что случайно убедился, что горячая вода из-под крана достаточно горячая для процесса. Тони сказал, что купил термометр, так в чем была проблема? Есть о чем спросить в субботу.
“Могу я поговорить с вами о проявке цветной пленки?”
“Конечно. Сделай мой день еще более невыносимым, почему бы тебе этого не сделать. Что?”
“Вы сказали, что купили термометр, да?”
“Да, несмотря на все хорошее, что это мне принесло”.
“Могу я посмотреть, пожалуйста?”
“Конечно, это в одном из ящиков в фотолаборатории”.
Эндрю достал термометр, который, хотя и был более простым, чем тот, которым он пользовался в школе, все же был достаточно точным, чтобы измерить температуру, необходимую для развития ребенка.
“Не могли бы вы объяснить, как вы это использовали, пожалуйста”.
Тони подозрительно разглядывал его.
“Почему? Я не могу заставить это работать”.