– Далеко ли до Казачьего Стана? – спросил их Андрей, важно здороваясь с каждым за руку.
– Да нет, километра два отсюда, – ребята махнули в сторону пригорка и снова хихикнули: – А чего это вы не поехали по асфальту?
– А того не поехал, что так ближе! – подмигнул им Перцев. – И искупаться можно! Как водичка? – спросил он, расстёгивая рубашку.
– Хорошая! – хором ответили мальчишки и снова побежали к воде.
Перцев разулся, скинул одежду и осторожно ступил на сухую в колких травинках землю. Выбрал тихое место подальше от плещущихся на мелководье ребят и вошёл в реку. Подошвы ног ощутили ребристую как стиральная доска плотную поверхность песка, утрамбованного мелким речным прибоем. Андрей сделал несколько шагов и бросился с размаху в воду, вызвав у мальчишек очередной приступ смеха. Река обняла его тесно и крепко, сдавив грудь в ледяных объятиях. Перцев вырвался и поплыл на другой берег, крупными гребками рассекая слепящую речную гладь. Несмотря на скромную ширину русла, течение было стремительным, и бывшему второразряднику по плаванию Перцеву пришлось изрядно потрудиться, чтобы удержать нужную траекторию. Выбравшись на другой берег, Андрей издал победный клич, как делал это в детстве. Мальчишки весело замахали руками.
– Что за река-а-а? – крикнул Перцев с крутого обрыва, сложив ладони рупором.
– Чернавка-а-а! – прокричали в ответ мальчишки.
Эхо разбросало их звонкие голоса по всей поляне, а потом унесло и надёжно спрятало в чаще леса.
Было два часа дня, когда Перцев въехал в Казачий Стан. После бодрящего заплыва в Чернавке он чувствовал волчий аппетит и сейчас прикидывал в уме, ехать ли ему в райцентр на обед, а потом возвращаться обратно или перетерпеть голод, довольствуясь бутылкой воды и пакетом чипсов. Знакомство с местными казаками входило в план журналиста пунктом №1. Необходимо было втереться в доверие и разузнать, как долго те собираются воевать с геологами, какими способами и главное – ради чего. Постараться убедить их в бесперспективности их войны и прощупать возможность подкупа. Пока Перцев размышлял, докуривая сигарету у старого колодца, к нему подошёл загорелый, голый по пояс могучий как дуб казак с кудрявым чубом и строго спросил, кого он ищет. Пришлось показывать редакционное удостоверение и объяснять цель визита. Увидев слово «пресса», кудрявый атлант расцвёл в добродушной улыбке и вызвался проводить приезжего в дом атамана Черпака.
Двадцать минут спустя Перцев сидел в прохладной комнате за уставленным яствами столом и вёл неторопливую обеденную беседу с Семёном Никифоровичем.
– Это хорошо, что пресса обратила на нас внимание, – степенно проговорил атаман, подкладывая в тарелку гостя золотистого карася. – Значит, не зря старались.
– Э-э-э, Семён Никифорович, неужели вы, современный человек, боитесь прогрессивных технологий? – осторожно спросил гость, макая в соль перышко лука.
– А чего мне их бояться? – ответил Черпак. – Бойся не бойся, да только затея эта негожа, против земли она, против людей, на ней живущих. Пусть копают там, где нет никого: ни людей, ни зверья, ни лесов, ни чернозёма. Им что – места мало?
Помолчали.
– И что же, собираетесь воевать и дальше?
Атаман перестал жевать и подозрительно прищурился на журналиста.
– А вы, мил человек, случаем не уговаривать нас пришли? Не из тех ли вы засланных казачков, что порочат веру да сбивают людей с пути истинного?
– Да что вы, Семён Никифорович, Боже упаси вас сбивать! – открестился гость и переменил тему. – А что, давно ли в этих краях казаки живут?
– С Екатерининских времен и живут, – Черпак огладил закопчённую шею в белом вороте. – Земля наша не одно поколение добрых казаков вырастила. Мы её охраняем, как мать родную. Она нам и кормилица, и поилица, и защитница, как же нам её не беречь? Разве можем мы допустить, чтоб в её утробе копались? – атаман умолк, рассматривая узоры на заскорузлой ладони. – На Казачьем Круге так и порешили: будем стоять до конца!
Перцев понимающе кивнул головой.
– Учёные говорят, что можно и руду добывать, и землю сохранить. Наука ведь шагнула далеко вперёд, – зашёл он с другого бока.
– Наука, говорите? – усмехнулся хозяин, – знаем мы этих ваших учёных, приезжали к нам, людей собирали, лекции о никеле читали – да только подкупленные они!
– С чего вы взяли?
– Предложили мы одному – по фамилии Эйнштейн, что ли? Вы, говорим, приезжайте к нам жить, привозите детей своих, внуков! – тогда люди и поверят, что вреда никакого от никеля не будет. Он замялся, дескать, мы городские жители и к сельской жизни не приучены. Так мы ему и отвечаем: тогда и живите себе в городе, нас не трогайте!