Разом зазвонили мобильники, распахнулась парадная дверь, заиграло радио и городская жизнь, быстрая и пружинистая, заявила свои права на драгоценное время наших героинь. Они подхватили сумочки, спешно расцеловали друг друга в воздух возле щёк и распрощались до следующего чаепития.
Спустя несколько дней жителей Верхнедонска потрясли одна за другой две сенсации. Первая из них – чистосердечное признание чиновника Трепакова, сделанное им на ступенях обладминистрации за полчаса до заседания Общественного совета. В считанные часы оно разлетелось по всем информагентствам, газетам и телеканалам города, не только нанеся ощутимый урон репутации вышеозначенного чиновника, но и подняв рейтинги расторопных СМИ, успевших вовремя сверстать новость. Дело было так.
Олег Борисович Трепаков, глава департамента экологии и природопользования, во вторник, в половине девятого, как обычно шествовал на службу. Пройдя первые шесть из четырнадцати ступеней ведущих в покои губернской управы, он вдруг остановился как вкопанный и заговорил сам с собой: «А что ж я так спешу? До заседания ещё полчаса. Почему бы мне не поговорить с жителями Верхнедонска? Сколько можно прятаться в кабинетной тиши да за тонированными стёклами служебных машин?».
– Эй! – крикнул он зычно. – Уважаемые верхнедончане! Прошу внимания!
Несколько прохожих испуганно шарахнулись в сторону.
– Я, Олег Борисович Трепаков, не далее как вчера получил предложение, от которого не смог отказаться. А кто бы из вас отказался от виллы на берегу средиземного моря? – обратился он в пустоту. – То-то же!
Вокруг оратора стали собираться зеваки. Некоторые снимали чиновника на телефон.
– Взятка ли это? – спросите вы, и я отвечу: да! – злорадно воскликнул Трепаков, хотя никто его ни о чём не спрашивал. Собравшиеся, разинув рты, дивились разоблачительной откровенности солидного господина с дорогим портфелем.
– Вилла в Сан-Марино – это вам не трёхкомнатная квартира на Воробьёвке! – не унимался Трепаков. – Можно и засунуть свою принципиальность куда подальше! Вот сюда! – чиновник развернулся и убедительно похлопал себя по толстому заду.
В толпе зашушукались, раздались предположения – «пьяный», «стресс», «сгорел на работе»… Появился первый фотограф. Аудитория прибывала.
– Всё равно я собирался уезжать, – доверительно сообщил Трепаков стоящей напротив старушке в вязаном берете. – Что мне делать в этой дыре? Денег я откачал достаточно, сбережения кое-какие, слава Богу, имеются.
Свидетельницей публичного приступа честности чиновника Трепакова стала оказавшаяся поблизости Нина Боброва. Сразу сообразив что к чему, она набрала номер Никиты: «Не знаю, где ты сейчас, – выпалила она скороговоркой, – но если через минуту не будешь у Красного дома, то лавры самого сенсационного репортёра Верхнедонска достанутся кому-то еще».
Вскоре запыхавшийся Никита вместе с оператором, расталкивая толпу, пробирались поближе к оратору.
– Никита Мано, телеканал «ЖЖЖ». Олег Борисович, расскажите подробнее о вашей вилле в Сан-Марино, – взял он с места в карьер.