Долговязый был не готов.
– Что касается нашей компании, – продолжал Рубин, – в своей работе мы намерены применять только лучшие из доступных технологий, позволяющие снизить вредные воздействия на природу до минимума. И мы готовы инвестировать в безопасность проекта значительные средства. Именно это дает мне право говорить о ромашках и берёзках.
«Резковато!» – подумал про себя Антон, но ничего не поделаешь – он защищался, а защита предполагает и жёсткость, и резкость.
Прямо напротив него сидел известный своими разгромными статьями Першин из «Верхнедонского утра». Глядя в упор, он спросил:
– Ряд предприятий, которыми владеет компания «Траст-Никель», не выдержал проверку международной экологической комиссии. Где гарантии того, что чернавский рудник не войдет в их число?
– Действительно, два наших комбината на сегодняшний день не отвечают мировым стандартам экологической безопасности. Но хочу заметить, что принадлежат они компании лишь последние восемь лет, а построены были ещё до революции. Тем не менее, руководство делает последовательные шаги по реконструкции и модернизации оборудования на них. Хочу привести некоторые цифры, – Антон щёлкнул кнопкой и на экране за его спиной появились графики. – За последние десять лет суммарный объём выбросов всех предприятий «Траст-Никель» сократился втрое, притом, что объём производства цветных металлов увеличился на 70%, то есть удельные выбросы – а это главный показатель экологической ориентированности компаний – уменьшился в пять раз.
Першин удовлетворённо кивнул и записал цифру в блокнот.
– Но перестраивать всегда сложнее и дороже, чем строить заново, – добавил Антон. – На чернавском месторождении будет построено современное горнодобывающее предприятие, которое изначально будет лишено недостатков дореволюционных шахт.
– Река Чернавка – одна из чистейших рек России. Что будет с ней? – крикнула с места юная журналистка с косой.
– Хочу вас успокоить, – улыбнулся Рубин, – подземные источники, питающие вашу замечательную реку, залегают на глубине примерно 90—100 метров. А шахтные стволы уйдут под землю гораздо глубже. При их строительстве будут применены новейшие технологии заморозки грунта, тампонирование и бетонирование шахт. Так что обмеление реке не угрожает. Кроме того, при добыче и первичной переработке руды мы используем замкнутый водооборот, а хвостохранилище надёжно герметизируем – это значит, сброс сточных вод полностью исключён. Стало быть, и загрязнение Чернавке не грозит. Так что лет через десять приеду к вам в гости на рыбалку!
Молодая журналистка зарделась, польщённая персональным вниманием Рубина. А с заднего ряда раздался следующий вопрос:
– Антон Михайлович, объясните, почему зона будущих разработок оцеплена? Во всех цивилизованных странах за деятельностью рудодобывающих компаний осуществляется общественный контроль. И второй вопрос: где и как можно ознакомиться с результатами экологической экспертизы? Проводилась ли она вообще?
Взгляд Рубина зачерствел.
– Если уж мы заговорили о цивилизованности, давайте согласимся, что стихийные митинги с шашками наголо, угрозы в адрес геологов и хулиганские выходки – не самый цивилизованный метод вести диалог. Хочу также обратить ваше внимание, что на данном этапе – доразведки и поисково-оценочных работ – экспертизы не требуется. Деятельность геологов на природу никак не влияет. Экологической экспертизе подлежит проект комбината, который мы планируем представить через полтора-два года по результатам доразведки. Никто от такой экспертизы не отказывается. Более того мы договорились с учёными Верхнедонского университета о том, что они примут непосредственное и самое активное участие в экспертизе проекта. Думаю, ваши земляки-учёные смогут стать гарантом безопасности для всех жителей Верхнедонска.
Слово взял корреспондент газеты «Карьера и работа»:
– Скажите, пожалуйста, помимо учёных-экологов, планирует ли «Траст-Никель» привлечение и других местных специалистов для работы на предприятии?