— Иди-ка ты! — фыркнул брат, покосившись на четырёх девчат. Ага, именно четырёх. Среди них была и новенькая — Элайна. Вот кто и поболтать будет рад, ещё и в койку кого затащить. Из девушек, правда, само собой.
Почти весь лагерь уже был собран. Собственное имущество, к вящему удивлению, поместилось в фургоны с огромным трудом. Хотя должно быть ровным счётом наоборот: не сидят ведь люди на месте, а усиленно едят и пьют, сокращая имеющиеся запасы.
Чёртова магия обрастания вещами!
Впрочем, кое-что из одежды и даже палаток нуждалось в ремонте и починке, а потому до сих пор оставалось вне нашего транспорта. Девушки, со вздохом, взяли на себя роль швей, с чем по большей части справлялись, хоть и с переменным успехом. Во всяком случае, делали не хуже, это уж точно.
Благо, что хоть про равноправие и феминизм речи не заходило. А собственно почему? Ха! Выбор был прост: взяться за починку вещей или складировать тяжёлые ящики по фургонам, чем сейчас занимались парни, глухо при этом матерясь.
Уверен, кое-кто из них был бы не против поменяться, но среди «слабого пола» дур не нашлось.
Ага, выбор без выбора, как в старые добрые времена. Вот в таких случаях, почему-то, вспоминаются «наставления предков», которые разделяли работу на мужскую и женскую. С чего это, а? Они что, были сексистами⁈
Хех… наверняка. Не давали девушкам «охотиться» на мамонтов, рубить лес, строить новые сооружения… Какие ублюдки, да как они посмели?
Шутки в сторону, сейчас ни у кого не было ни единого возражения по поводу сложившейся ситуации. Все прекрасно понимали свои обязанности и старались действовать по мере сил.
Во втором лагере — хоть и формальном, ибо мы с соседней группой уже успели, по большей части, объединиться, пусть и не до конца, — проходила похожая ситуация, но там как-то больше было разделение по подгруппам: семьям или парочкам. Наверное это из-за большего количества народу.
Я посматривал на них, время от времени. Вот Вирджиния с Робертом и детьми, а вот Коди с Шерон… Одиночки помогали друг другу или просили мужчин, когда речь заходила о чём-то тяжёлом и неудобном. Явственно видел, как отец помогал Брэдли Муру, мужу Ирен. Сразу вспомнилась старая поговорка: нет друга великодушнее чем тот, который соблазнил твою жену.
Пока не общался с Уэсли на эту тему, да и, откровенно говоря, особого смысла не видел. Не отношусь к изменам как к чему-то откровенно плохому. Наверное зря, но такая вот суть человека из средневековья. Привык-с, понимаете ли. Не султан с его гаремом, но разнообразия хватало. Даже сейчас у меня две женщины, хоть и внимания, скажу честно, больше уделяю блондинке.
Хорошо ли это? Мораль осталась где-то позади, так что плевать. Во всяком случае пока. Но ведь жизнь имеет свойство меняться? До попадания в средние века я был совершенно другим человеком, но изменился под напором общества. Поменяюсь ли сейчас? Уверен в этом. Я чувствую, что уже не тот, кто был прежде. И ведь ещё ничего не закончено: будут очередные проблемы и их решения, которые непременно станут ломать меня и выковывать нечто другое, новое… Хорошо ли это? Пожалуй… Вся жизнь — бесконечное изменение, дающее новый опыт и переламывающее старые принципы. Кто не подвержен этому, тот остаётся позади, теряет темп, не в силах совладать с новыми реалиями. В нынешнее время такие могут лишь умереть, пополнив собой бесчисленную армию ходячих трупов.
Кстати говоря, в данный момент я тоже не бездельничал, как могло бы показаться со стороны. И даже не занимался «контролем» обстановки. Не маленькие дети вокруг меня собрались, сами знают, что и как делать. Задачи своей группе я поставил обобщённые, так что разберутся. А если и нет, сами подойдут и спросят, что да как. Лично я занимался приведением в порядок оружия: топора и ножа. Огнестрел уже успел перебрать, причём вообще весь, как личный, так и переданный своим людям. Хотел и холодное оружие у всей компании в порядок привести, но вовремя себя остановил. Это уже будет перебором. Пусть сами свои молотки, топоры и ломы чистят.
А с пистолетами и трофейными автоматами, которые мы практически не использовали, очень помог Уэсли, у которого были инструменты для прочистки нагара, а также, что немаловажно, опыт такой работы. Он-то и показал мне как правильно всем этим заниматься. Мастером не стал, но хотя бы основы смог уловить.
— Выгребли остатки из оружейного, — хмыкнул мужчина, когда я задал вопрос, «откуда дровишки». — Какие-то кретины его уже обнесли, но вытащили лишь стволы и патроны, оставив «хлам» пылиться на полках. А там были замечательные чехлы, инструменты для чистки, ремонта, и всё в таком духе. Конечно же мы забрали самое нужное.
После чистки, отец опытным взглядом бывалого ветерана осмотрел каждый ствол и признал их пригодность к работе. Так что с огнестрелом теперь уверенный порядок.
Из всех, кто откровенно бил баклуши, оставался лишь мой брат, сейчас пристающий ко мне с расспросами. И почему Дана не загонит его выполнять какую-то задачу? Работа кончилась? Конечно я и сам бы мог её придумать, но не хотел передавать «контроль» над парнем кому-то из собственной группы. Они и так справляются успешно. А помогать «соседям»… нет, спасибо. Как-то ещё не проникся к ним этой самой, всепожирающей любовью.
Вообще людей, откровенно говоря, не слишком жалую, но постоянно вынужден с ними работать.
Впрочем, Кевин и сам сообразил, что слишком выделяется, оттого уселся рядом, покосился по сторонам, а потом достал свой нож. Тот самый, которым я убил его в прошлый раз. Брат внимательно осмотрел его со всех сторон.
— Тоже, наверное, заточить нужно, — серьёзно произносит он, бросив взгляд на мои инструменты.
Едва сдержал смех от его показного пафоса, отображающегося на лице.
— Вот уж в чём нужды точно нет, — хмыкнул, вспоминая, как плавно входило лезвие в его же собственный череп. — Видимо отец уже сделал это по дороге.
— Ты-то откуда знаешь? — буркнул он, касаясь пальцем лезвия и конечно же порезав его. Палец, не лезвие.
— Убедился? — закатил глаза, не прерывая процесс собственной заточки.
Кевин тут же потянул палец в рот, а потом быстро оглянулся, чтобы узнать, не видел ли кто его оплошности. Конечно видели. Сидящая напротив Конни, с ехидной улыбкой, произнесла что-то на ухо Арлин, отчего та беззвучно захихикала.
Элайна просто покачала головой и молча вздохнула. Лори же не подала никакой реакции, единственная из всех. Молодец.
— Дебил, — вздохнул я, комментируя поступок брата. — Никогда не проверяй остроту оружия пальцем. Есть сотни способов сделать это чем-то другим. Даже в прежние времена, до эпидемии, неизвестно было, где ранее находилось это лезвие и чем его обрабатывали. Любая зараза ведь могла быть. А уж теперь, когда отец чётко рассказал, как вытащил его из зомби?
Кевин побледнел и по инерции поправил волосы.
— Это что… это я… — его голос задрожал.
— Уверен, отец помыл и почистил его, когда вытащил, — усмехнулся, рассматривая лицо юноши. — Но знаешь, всякое может быть. Потому и говорю: не делай так более.
— У-угу, — аж заикнулся брат, сплёвывая ранее слизанную кровь и тут же подскочив на ноги. — Надо бы порез, на всякий случай, обработать чем-нибудь. У Чарли выпивка была… — и умчался.
— Эли, — тут же спросила Констанция нашу новенькую, — братец у Эйдена ведь всегда такой дурачок? — и ведь сама тоже любит сокращать! Но саму себя требует называть полным именем!
— Думаешь, притворяется? — улыбнулась та. — Не обольщайся, это самый вредный говнюк из всех, кого я встречала.
— Ну-ну, — хмыкаю на это, — просто такой стиль поведения. На самом деле Кевин достаточно ответственный, особенно, когда поручаешь ему нечто важное.
— Подсматривать на озере, например, — вздохнула русоволосая девушка, — тут он, безусловно, хорош.
— Кто этим не грешит? — философски протянул я, осматривая лезвие топора и проверяя, не осталось ли где потёков крови. Пришлось использовать оружие ночью, когда из озера полезли трупы, оттого и занимался сейчас его чисткой.
— Нормальные люди, например? — Сокслет помассировала переносицу. — Извини, Эйден, я… — сбилась и замолчала. — Я просто чувствую себя не комфортно.