Марина сказала: секретный прибор не находит Гошину маму среди мертвых. Она также сказала, что это ничего не значит, – но Гоша убежден: если бы мама случайно погибла, она бы обязательно вышла на связь. Значит, ее исчезновение – часть какого-то большого и сложного плана, который он, Гоша, должен разгадать.
Благодаря Марине он узнал, что такое практическая этнография, – и, как ему казалось, мог наконец-то поговорить с отцом в открытую. Гоша злился на него: почему его заставляют разгадывать загадки, почему нельзя было сразу все рассказать? А если бы Маринин папа работал где-нибудь в другом месте – как бы тогда Гоша обо всем узнал?
Гошин папа сидел в глубоком кресле перед телевизором. Кажется, он дремал – во всяком случае, когда Гоша вошел в комнату, глаза его были закрыты.
– Я знаю, чем вы с мамой занимались, – сказал Гоша. – В древних легендах вы искали указания на то, как можно тайком перейти Границу, как можно посещать Заграничье так, чтобы об этом никто не знал.
Папа рассмеялся.
– Глупость, – сказал он, – какая чудовищная глупость! Тебе-то кто все это наговорил? Мало мне идиотов в институте, этого паразита директора и двух бездельников замов – так еще и родной сын то же самое заладил. Подумай сам: как можно в древних легендах искать указание на переход Границы – ведь сама Граница появилась совсем недавно! Мы с мамой сто раз объясняли тебе: в древности мертвые не были врагами, у разных народов они назывались по-разному – Духи Предков, Пращуры, Основатели. Живые уважали их, а мертвые давали им знания, учили ремеслам, земледелию, начаткам технологий. То, что сейчас выкрадывают наши ученые шаманы, в древние времена мертвые отдавали сами – в обмен на уважение, подношения и символические жертвы. Вот это мы с твоей мамой и изучаем – точнее, изучали, потому что, похоже, лабораторию прикроют, и мне придется искать себе другую работу, попроще.
– Если вы не хотели убежать, – сказал Гоша, – то что же вы хотели? Неужели вы просто читали эти тексты или, ну, я не знаю, записывали древние сказания?
Папа рассмеялся – горько, одними губами:
– Вот это и есть сложный вопрос – чего мы хотели. Но уж точно не того, что получилось, тут уж ты мне поверь.
– Ты все время говоришь: это сложный вопрос, – разозлился Гоша, – ты думаешь, я это хочу от тебя услышать?
Папа пожал плечами:
– Ты, вероятно, хочешь услышать, что все очень легко и просто. Но я же не могу тебе соврать, правда? Если я говорю, что это сложный вопрос, значит, так оно и есть. К сожалению, это единственный ответ, который ты от меня получишь. Поверь, с ним тебе будет куда проще жить, чем с любым другим правдивым ответом. А врать я не люблю, ты же знаешь.
И он снова устало закрыл глаза.
Вот так они поговорили вчера – и поэтому Гоша сейчас стоит перед расскрытым шкафом, как будто опять собирается играть в прятки.
Но нет: Гоша опускается на колени и начинает осторожно перебирать мамины вещи.
Гоша думает: если мама понимала, что может не вернуться, она бы наверняка оставила что-то для него, для Гоши. Она бы спрятала это в таком месте, куда Гоша не полезет до ее возвращения – но где сможет найти, если с ней что-то случится.
Лучшего тайника, чем шкаф, нельзя было и придумать.
Гоша выбрасывает на родительскую постель ворох летней одежды – платья, цветастые юбки, легкую куртку, несколько рубашек. Потом он внимательно проверит карманы – а сейчас посмотрит, что лежало под всем этим добром на дне шкафа.
Ну, босоножки на платформе. Туфли на каблуке.
Большая картонная коробка из-под зимних сапог.
Гоша открывает крышку – коробка плотно заполнена тетрадями. Гоша пролистывает их одну за другой. Похоже, это институтские конспекты, старые, никому не нужные.
На всякий случай он просматривает все тетрадки – нет, ничего, что могло бы дать ему хоть какую-нибудь подсказку.
Он снова залезает в шкаф. Пахнет нафталином, старым деревом. Гоша закрывает за собой дверцы и на мгновение представляет: ему опять шесть лет, он опять играет в прятки.
На этот раз его никто не ищет.
Вздохнув, он открывает двери и подходит к постели, где цветастой грудой сложена мамина одежда.
Гоша уже не надеется найти что-либо. Он ощупывает платья и рубашки – механически, одну вещь за другой. Последним лежит белый летний пиджак с большими карманами – мама надевала его, когда они ездили в гости или когда ей предстоял какой-нибудь важный доклад. Гоша сует руку в карман и нащупывает что-то твердое, но при этом гибкое, достаточно большое, чтобы с трудом умещаться в кармане.
– Ух ты! – говорит он тихо.
Это – компьютерный диск. Плоский черный квадрат, со стороной сантиметров двенадцать. На уроках информатики Зиночка говорила, что на таком диске может уместиться целый роман.