Но у Нандо имелось одно преимущество перед Панчито, на которое тот с готовностью променял бы все что угодно. Паррадо жил в счастливой и дружной семье, тогда как родители Абаля развелись. Оба имели детей от предыдущих браков. Мать Панчито была значительно моложе мужа, но юноша остался жить именно с отцом; тому уже перевалило за семьдесят. Расставание родителей глубоко травмировало парня; его байроновская печаль вовсе не была напускной.
«Фэйрчайлд» летел над бескрайней аргентинской пампой[23]. Люди, сидевшие у иллюминаторов, видели зеленые прямоугольники фермерских полей, деревянные хозяйственные постройки и окруженные деревьями аккуратные домики плантаторов. Потом зеленая равнина сменилась унылыми предгорьями, покрытыми редким кустарником. Небольшие пахотные участки располагались в непосредственной близости от артезианских колодцев.
Вскоре взорам открылась неприступная громада Анд. Их заснеженные вершины походили на зубья гигантской пилы. Один лишь вид этих величественных гор мог остудить пыл самого отчаянного путешественника, что уж говорить о молодых уругвайцах, никогда прежде не видавших ничего выше холмов, разделяющих Монтевидео и Пунта-дель-Эсте. Пока все с немым восторгом созерцали одну из высочайших горных систем мира, из кабины пилотов вышел стюард Рамирес и объявил по громкой связи, что ввиду неблагоприятных погодных условий лететь над Андами не представляется возможным. Лайнер должен был приземлиться в Мендосе, где пассажиры и экипаж могли переждать непогоду.
По салону прокатился разочарованный стон. Ребятам предстояло провести в Чили всего пять дней, и им не хотелось терять ни одного из них в Аргентине (как, впрочем, и свои драгоценные американские доллары). Однако миновать Анды они в любом случае не могли — эта горная цепь тянется через весь южноамериканский континент. Все пристегнули ремни и в глубине души смирились с предстоящей остановкой. «Фэйрчайлд» совершил жесткую посадку в аэропорту Мендосы, что заставило пассажиров крепко ухватиться за подлокотники кресел.
Когда самолет остановился возле здания аэровокзала и из кабины вышел Феррадас, крайний трехчетвертной по имени Роберто Канесса язвительно поздравил пилота с «мастерским» приземлением.
— Я тут ни при чем, — ответил Феррадас. — Поздравлять надо Лагурару.
— А когда мы полетим в Чили? — спросил другой регбист.
Полковник пожал плечами.
— Не знаю. Все будет зависеть от погоды.
3
Вслед за членами экипажа пассажиры покинули самолет и выстроились в очередь к пункту таможенного контроля. На фоне громадных Андийских Кордильер все вокруг — здания, топливные цистерны, деревья — выглядело крошечным, почти игрушечным. Путешественники пребывали в бодром расположении духа. Даже непогода и перспектива приобретения аргентинских песо не испортили им настроения. Покинув аэропорт, они разделились на группы: одни стали дожидаться автобуса, другие пошли ловить такси и попутные грузовики, чтобы добраться до города.
Время близилось к обеду, юноши проголодались. Перед вылетом из Монтевидео кто-то слегка подкрепился, остальные же перекусить не успели. Нормально поесть во время полета тоже не удалось: в самолете покормили весьма скромно. Приехав в Мендосу, самые молодые сразу направились в ближайший ресторан. Его управляющим оказался уругваец. Он наотрез отказался брать с соотечественников деньги за обед.
Те, кто постарше, нашли недорогой отель и, зарегистрировавшись, отправились гулять по городу. Всем, конечно, хотелось поскорее добраться до Чили, но пока делать все равно было нечего, кроме как любоваться красотами временного пристанища.
23
Пампа (пампасы) — степь на юго-востоке Южной Америки, преимущественно в субтропическом поясе, в районе устья Ла-Платы. На западе пампасы ограничены Андами, на востоке — Атлантическим океаном.