Раньше он очень слабо представлял, что такое деньги. Монахи в Ти-Эне не считают монеты. Они изучают науки: кто-то – изящные, как литературу, кто-то – точные, как математику, а чиновники обеспечивают монастыри всем необходимым для исследований, если сочтут их многообещающими. Теперь же Кирики прекрасно понял, насколько много значат деньги для обычных людей. За блестящие монеты можно было купить все. Даже любовь.
Он отсчитал плату и протянул монеты девушкам. Первая улыбнулась и сказала, что, если он еще будет в той бане, пусть зовет Маргаритку, а вторая взъерошила белые жесткие волосы Кирики и чмокнула его в щеку.
- А ти-энцы, оказывается, неплохи, - игриво прошептала проститутка ему на ухо. – Надеюсь, ты будешь заглядывать к нам почаще.
На прощание Кирики весело помахал девушкам хвостом, заставив их захихикать. Но как только они скрылись в коридоре, напускную радость будто смыло морской волной. Или, как говорили в этой стране, «корова языком слизнула».
Провидец Лекори, напомнивший своему народу о его истоках, когда ти-энцы были подавлены гибелью старых богов, учил, что любовь и смерть всегда друг за другом. Еще три месяца назад в жизни Кирики не было ни того, ни другого. Познав любовь, он был вынужден принять и ее верную подругу.
Потерев лоб, боль в котором благодаря подарку хозяина начинала проходить, монах достал из сундука темную одежду, которая должна была сегодня заменить рясу. На этот раз заказчик приказал избавиться от некоего мага по имени Йен, который вчера прибыл с северных островов. Волшебников монах еще не убивал, но в себе был уверен. А заплатить обещали столько, что можно будет отправиться куда-нибудь в другой город или даже соседнее королевство – туда, где есть больше новых развлечений и больше новой любви.
Надо же наверстать проведенные в монастыре годы. К тому же Кирики чувствовал – пробудившийся внутри него бог хочет именно этого.
7
Принц медлил. Прошли сутки, а в замок Йена так и не вызвали. Он понимал – нужно готовиться к похоронам и сразу к коронации, но скука и тоска начали заедать его в тот же вечер.
Это было опасно. В подобные моменты его контроль над собой слабел, и Кел-Дарину легче было вырваться наружу. А когда скучал Поглотитель душ, он устраивал себе такое веселье, от которого неизменно страдали окружающие.
Сначала Йен попытался занять себя безобидными способами. Холвен пригласил его к себе, в трехэтажный дом, расположенный неподалеку от главной городской площади. Сам маг жил в замке, рядом с королем, а здесь содержал лабораторию. Гостю она была недоступна, но хватало и остальных покоев – просторных комнат с обширной личной библиотекой, которая по количеству трактатов о магии мало чем уступала Суажскому монастырю. Кроме них, Йен обнаружил на полках несколько философских работ на древнем языке, авантюрный роман о влюбленном рыцаре и сборник стихов.
К скучным трактатам душа сейчас не лежала, от глупого сочинения о рыцаре Йен зазевал на первых же страницах, а стихи его никогда не интересовали. Шелли пыталась спорить, но сама она читать не умела, так что вирши вернулись на полку.
Горячее вино со специями, пылающий огонь в камне и мягкая кровать с балдахином после долгой дороги выглядели соблазнительно, однако проснулся Йен, как привык, на рассвете, и понял, что наотдыхался. Изучение дома тоже быстро наскучило. Самое интересное, что в нем нашлось, это куча наслоенных друг на друга, как коржи в торте, заклинаний – от пожара, удара молнией, крыс, воров и так далее. Защищены владения придворного мага были не хуже королевской опочивальни. А может, и лучше. За жизнь Йен не посетил ни одну из них.
Уже через два часа после восхода солнца он забрал у служанки свою выстиранную одежду, накинул на плечи плащ, позаимствованный у кого-то из побежденных воинов Медвежьего рода, прицепил на пояс фляги с эликсирами и вышел на улицы Наэдира. Следом отправился эскорт из двух королевских магов – якобы для охраны гостя, а в действительности для слежки. Повезло, что в компанию не набился надоевший Лейрин. К счастью, с утра пораньше он уехал в замок.