Маргарита Малинина
Живые не любят умирать
Пролог
«К Артему Артуровичу
Это всегда происходит в ночь с четверга на пятницу. Я говорил Вам, уважаемый, что в этом про́клятом замке происходит нечто ужасающее, мистическое, нереальное. Теперь я знаю, что это, но не просите объяснить – не смогу… Старинные часы в холле пробили одиннадцать, а значит, мне осталось жить на белом свете всего лишь один час, до того, как это произойдет. Я говорю «жить», подразумевая «существовать», так как с того самого первого четверга, как все это началось, и до сего дня – то есть почти полгода – я не живу, а лишь существую. В общем, за оставшиеся пятьдесят пять минут я должен все изложить вам в этом письме как можно полнее, чтобы вы, как истинный и признанный адвокат, смогли принять меры. Я догадываюсь, кто творит здесь весь этот ужас, этот кошмар, этот бред, но я должен видеть Его лицо, дабы быть уверенным, и для этого спрятался в этой самой комнате – спальне, где скончался от сердечного приступа отец, когда увидел ВСЕ ЭТО, – хотя в последнее время мы с сестрой обходили это место стороной и даже перебрались жить в другое крыло ненавистного замка. Но вот сестра не выдержала, сдалась и уехала к знакомым в Москву. Я ее не виню: у нее полугодовалый сын на руках, он не должен жить среди ЭТОГО…
Одиннадцать тридцать. Как темно за окном, я уже почти ничего не вижу, пишу практически на ощупь в слабом подрагивающем свете старенького фонарика и от страха и всеобъемлющего ужаса, сжирающего, словно червь, меня изнутри, спрятался за шкаф, точно пугливый блеющий ягненок, доведенный до отчаянья большим, сердитым, злобным волком…
Надвигается буря, вовсю хлещет ливень, капли так барабанят по стеклу, что, кажется, готовы разбить его на осколки. Мне страшно, слышите, дорогой Артем Артурович, мне невыносимо страшно умирать! Я не хочу умереть в свои неполные двадцать один! Я еще так молод!
Без десяти… Что это? Я слышу шаги. Они пришли. Их много, этих чудовищ, но главный, безусловно, Он. Не понимаю только, зачем они делают это? Не могу понять, не укладывается в голове. Эта жестокость, это сумасшествие… Теперь я отчетливо слышу их голоса и знаю, что они идут сюда. Они пришли за мной. Поднимаются по лестнице. Но боже мой! Я слышу и Ее голос! Не может быть! Она указывает им дорогу… Теперь-то вы мне верите? А я ведь говорил вам! Но душа моя спокойна: вы знаете, кого винить в моей смерти, и, я верю, добьетесь справедливости. И все-таки мне горько, я ведь любил Ее! Так что же за исчадие ада женщина, казавшаяся мне ангелом?..
Сейчас я молюсь лишь о том, чтобы это письмо дошло до вас, уважаемый, и с этой целью спрячу его в шкаф. Когда меня найдут, непременно станут перебирать вещи в этой смертоносной комнате и отыщут его.
Часы бьют двенадцать…
Прощайте навсегда.
Глава 1
Резкий звонок заставил меня подпрыгнуть на кровати. На циферблате было 11:10. Какой наглец смеет звонить в этакую рань? И это летом-то, в разгар каникул! Сейчас проучу обидчика!
С этими мыслями я, девятнадцатилетняя студентка экономического факультета Екатерина Михайловна Любимова, отчаянно стеная и охая, потянулась за безжалостно дребезжащим где-то в районе пола аппаратом, стараясь не сломать себе при этом все еще оставшиеся целыми после вчерашнего празднества кости и пытаясь заранее придумать достойный ответ абоненту, однако мысли, по неведомой мне в тот момент причине, наотрез отказывались приходить в гудящую, подобно паровозу, голову; с этим я просто стянула с рычага трубку и, приложив ее к уху, банально отозвалась:
– Але.
– Здорово, Катюха! – бодрым голосом поприветствовала меня сокурсница Ленка Гаврилова. – Как отметили?
День рождения моей горячо любимой бабули мы отпраздновали с ней вдвоем: мама, по обычаю, укатила в длительную командировку; отец бросил нас, когда я была еще маленькой, и с тех пор я его не видела; с дедом бабушка развелась еще до моего рождения, а ее кавалерам я запретила приходить, потому как они все пьяницы и подарков от них ждать не приходится, а кормить по этикету положено, только вот за что кормить-то? За то, что составили компанию? Так выпить мы и без них в состоянии, что, в общем-то, и сделали, правда, слегка перетрудились, но с кем не бывает?
Так вот, Ленка задала вопрос, на который был дан ответ:
– Так себе. Скучно было.
– А что так? Зная твою бабушку, могу с уверенностью сказать – с ней скучно не бывает! – радостно возвестила подружка.
– Нет, мы, конечно, песни пели и плясали, резались в морской бой и лазали по занавескам на люстру и обратно – кто быстрее, но это все уже приелось. Хотелось бы чего-нибудь необычного.