– Вот именно, – ответила она ему.
Наконец все разошлись. Колючий с Ильей отправились на охоту – пусть не за продуктами, но все равно это охота. Катю увела Маша, и – судя по звукам из Машкиной спальни – новенькая все-таки расплакалась. Маша утешала ее тихим голосом, предлагала горячего чаю и шоколада. Маша всегда оставляет шоколад и сладкое на всякий случай.
– Сможешь спать? – спросила Таис, глядя, как пытается устроиться на своем матрасе Федор.
– Не знаю. Усну, наверное, голова болит, встали-то мы рано.
– Знаешь, я все хочу спросить… Почему ты тогда, год назад, остался на Третьем уровне? Ну когда тех пятерых мы не смогли вывести. Ты был там до самого конца, ведь так?
Федор вздохнул, перевернулся на живот, посмотрел на Таис. В его серых глазах с еле заметными желтоватыми лучиками мелькнуло странное выражение, будто он знал что-то особенное, тяжелое и грустное. Хотя что такого он мог знать? Таис видела смерть – все тут видели смерть. Это стало таким же обычным, как охота за продуктами. Смерть стала частью их жизни, и ничего тут не поделать.
Иногда удавалось кого-то вырвать у смерти, но это ничего не значило. В любой момент можно было проиграть. И тогда, когда охотились, и тогда, когда оставались без продуктов. И даже тогда, когда болели и пытались сами себя лечить. Все это было глупой игрой, игрой в выживание. И правила тут не соблюдали.
– Я просто подумал, что кто-то должен быть с ними. До конца. Кто-то живой должен проводить их в последнюю дорогу.
– Дорогу до крематория?
– Да.
Голос Федора звучал жестко и твердо.
– Я подумал, что, если мне будет суждено оказаться на их месте, я тоже хочу, чтобы кто-то из наших был рядом. И думал бы обо мне. Хоть чуть-чуть думал обо мне. И, Тай, вместе с этой пятеркой сожгли и Сашку. А Сашка был из наших. Он был наш.
Федор опустил глаза, пальцами левой руки нервно завертел маленький брелок от планшета. Квадратик с эмблемой Моага, покрытый прозрачным пластиком, чуть отражал свет, и блеск его казался глупо-радостным.
– Просто я понял, что должен быть там, и всё.
– Тебе не придется оказаться на месте пятерки, Федь. Я этого не допущу.
Федор усмехнулся и тыльной стороной ладони убрал со лба слишком длинные волосы.
– Я знаю, – чуть веселее ответил он.
– Иногда все это кажется мне бессмысленным. Что нас ждет? К чему мы придем? Какой смысл от всех наших придумок? Что бы мы ни делали – выбраться из этого треклятого корабля мы не можем. Мы ничего не можем, только воровать еду да иногда спасать того, кого получится.
– Ну а что еще делать? Мы пытаемся выжить. Для этого надо думать. Много думать. Надо разгадать загадку этого корабля во что бы то ни стало. Мозги для этого нужны, вот что. Мы имеем дело с высокоразвитым интеллектом, и одолеть его непросто. Но можно. Я уверен, что это возможно.
– Найти код возможно?
Федор дернул плечом, ответил:
– Может, код. Может, выход. Может, дверь ту надо открыть, которую мы с тобой видели. Вдруг там действительно выход из станции. Может, это ангар с небольшими крейсерами, Моаг его закрыл, потому и звезды на двери. Моаг ведь любит везде свой знак совать.
– Мне снится иногда такая дверь. И мне страшно, Федь, – последние слова Таис произнесла почти шепотом.
Почему-то снова пробежали по коже мурашки, и опять встали перед глазами залитые темными потеками углы коридора.
– От Моага одни неприятности. Он наш враг. Лучше не соваться к этой двери, – тихо продолжила Таис.
– Там видно будет. Давай спать, а?
– Подожди, я знаешь что хотела сказать… Все думала об этом. Вот мы выводим и выводим детей, а какой смысл? Мы обрекаем их на гадостную жизнь, полную лишений. Посмотри на Катю. Очень она счастлива? Нужна ей такая жизнь? И нам тоже тяжело. Когда спасенных станет слишком много, как мы будем жить? Что есть, где прятаться? Свободных спален у нас на базе уже не осталось, даже эту дуру Эмму негде будет поселить.
– Посмотри на это с другой стороны. Чем больше детей, тем мы сильнее. Завладеем станцией, возьмем управление в свои руки. Свяжемся с Землей. И освободимся.
– Если эта Земля вообще есть. Я ее никогда не видела, только в учебных фильмах Моага.
– И это тоже нам надо узнать.
– А еще знаешь? – Таис удобно устроилась на подушке и жалобно выдохнула. – Еще я хочу яблок. Ужасно хочу яблок.
– Будут тебе яблоки, подожди. Если выведем Эмму, Колючий будет мне должен. Вот и пошлю его за яблоками. Не переживай, найдем для тебя и яблоки, и бананы.
Федор рывком поднялся и направился к выходу.
– Пойду снова суну руки под холодную воду. Хоть немного, но все-таки помогает. Зараза такая, болит так, что уснуть не могу.